Содержащая жития святых преподобных и богоносных отцов наших Печерских, которые преподобный отец наш Поликарп, бывший впоследствии архимандритом Печерским, лично слышал от святого Симона, епископа Владимирского и Суздальского, и описал в послании своем к блаженному Акиндину, тогдашнему архимандриту Печерскому.

• Житие преподобного отца нашего Никиты затворника.
• Житие преподобного нашего Лаврентия затворника.
• Житие преподобного отца нашего Алипия иконописца.
• Житие преподобного отца нашего Агапита, врача безмездного.
• Житие преподобного отца нашего Григория чудотворца.
• Житие преподобного отца нашего Моисея Угрина.
• Житие преподобного отца нашего Иоанна Многострадального.
• Житие преподобного отца нашего Прохора чудотворца.
• Житие преподобного отца нашего Марка пещерника, повелений которого слушались мертвые и с ним преподобного Феофила.
• Житие преподобных отцов наших Феодора и Василия.
• Житие преподобного отца нашего Пимена Многоболезненного.
• Житие преподобных отец наших Спиридона и Никодима, просфорников Печерских.
• Послание преподобного отца нашего Поликарпа ко блаженному Акиндину, архимандриту Печерскому.

ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО ОТЦА НАШЕГО НИКИТЫ ЗАТВОРНИКА

Он прельщен был диаволом, явившимся ему в образе ангельском, и стал тогда премудрым и пророком; когда же покаялся, забыл все; потом же был епископом и чудотворцем Новгородским. Память 31 января.

Больше других бывают почитаемы такие храбрые воины, которые привыкли сражаться не в полку, но в одиночку устремляются на врага; и, если Господь часто и попускает их пасть на время, чтоб не превозносились, но, видя их прежнее рвение и мужество, не оставляет их до конца, восставляет их и делает непобедимыми. Из таких храбрых воинов Христовых в Печерском святом монастыре были преподобный Исаакий затворник и этот блаженный Никита, о котором достохвальный Поликарп, по рассказу святого Симона, сведетельствует так.

Во время игуменства преподобного Никона был в Печерском святом монастыре брат, именем Никита. Он начал просить игумена, благословить ему подвизаться наедине, войдя в затвор. Игумен препятствовал этому, говоря: "Чадо, нет тебе пользы, будучи юным, сидеть в праздности. Лучше тебе будет остаться с братией и работать на нее, и ты не лишишься награды своей. Ты сам видел нашего брата Исаакия Печерского, как в затворе он был прельщен бесами, если бы не спасла его великая благодать Божия, по молитвам преподобных отцов наших Антония и Феодосия!" Никита же отвечал: "Никак, отче, не прельщусь я такой вещью; но желаю стать крепко против козней бесовских, и буду молить человеколюбца Бога, чтоб и мне подал дар чудотворения, как Исаакию затворнику, который и доныне творит много чудес". Игумен снова сказал ему: "Свыше сил желание твое. Берегись, чадо, чтоб, превозносясь, не ниспасть; я повелеваю тебе служить лучше братии, и за послушание твое ты будешь увенчан от Бога".

Никита же никак не мог послушаться слов игумена, не мог подавить в себе великого рвения к затворническому житию, и сделал то, что замыслил. Затворился, крепко заградил дверь, и пребывал наедине, в молитве, не выходя.

Но уже через несколько дней не избежал он диавольских сетей. Во время пения своего, услышал он голос, молящийся вместе с ним и обонял несказанное благоухание. И, прельстившись этим, сказал себе: "Если б не был это ангел, то он не молился бы со мной, и не было бы здесь обоняния Святого Духа". И начал он прилежно молиться, говоря: "Господи, явись мне сам, чтоб я увидел тебя!" Тогда был к нему голос: "Не явлюсь я тебе, потому что ты юн, чтоб ты не ниспал превознесшись". Затворник же со слезами сказал: "Не прельщусь я, потому что игумен научил меня не внимать прелести бесовской; я сделаю все то, что ты велишь!" Тогда душегубительный змей, получив власть над ним, сказал: "Невозможно человеку, находящемуся в теле, видеть меня. Но я посылаю ангела моего, чтоб он был с тобой, а ты твори волю его". И пред ним стал бес в образе ангела. Никита же пал ниц и поклонился ему, как ангелу, и сказал ему бес: "С этих пор ты уже больше не молись, но читай книги, и так ты будешь беседовать с Богом, - и подавай полезные слова приходящим к тебе. Я же всегда буду молить Творца всех о спасении твоем". Поверив этим словам, еще больше прельстился затворник, и уже больше не молился, но прилежал чтению книг и видел постоянно беса, молящегося о нем, и радовался, думая, что ангел творит за него молитву. Много он беседовал с приходящими к нему, из Писаний, о пользе души. Начал он и пророчествовать, и шла о нем великая слава, так что все дивились, как сбываются слова его.

Однажды послал он к князю Изяславу, говоря: "Сегодня в Заволочьи убит князь Глеб Святославич. Скорей пошли сына своего Святополка на престол Новгородский". И как он сказал, так и случилось - через несколько дней пришла весть об убиении князя Глеба. И оттого еще сильнее прослыл он за пророка, и много слушали его князь и бояре. Если бес и не знает того, что будет, но, что сделал он сам, или чему научил злых людей, убить или украсть, то он может указать; также, когда приходили к затворнику за словами утешения, тогда бес, мнимый ангел, рассказывал ему все случившееся с ними, а он пророчествовал, и так сбывалось.

Никто не мог состязаться с ним в книгах Ветхого Завета, ибо он знал наизусть Бытие, Исход, Левит, Числа, Судей, Царства и все пророчества по порядку, и хорошо знал все еврейские книги, евангельских же и апостольских святых книг, преданных нам благодатью, чтоб исправиться и утвердиться нам - никогда не хотел видеть, или слышать, не только что читать, и не позволял беседовать с собой из Нового завета. Потому все понимали, что он прельщен врагом.

Встревоженные тем, пришли к прельщенному преподобные отцы Никон игумен, Иоанн, который был после него игуменом, Пимен постник, Исаия, который был епископом Ростовским, Матфей прозорливый, Исаакий, затворник пещерный, Агапит врач, Григорий чудотворец, Николай, который был епископом Тмутараканским, Нестор летописец, Григорий, творец канонов, Феоктист, который был епископом Черниговским, Онисифор прозорливый. Все они, сияющие добродетелями, придя, сотворили молитву к Богу о Никите и отогнали от него беса, так что он больше не видал его.

Выведя его из пещеры, они просили его сказать им что-нибудь из Ветхого Завета; он же клялся, что не читал никогда тех книг, которые прежде знал наизусть. А не знал он ни одного слова, потому что едва был обучен грамоте.

Тогда, придя в себя молитвами преподобных отцов, он исповедал великий свой грех и горько оплакивал его, и принял на себя великое воздержание и послушание, начав чистое и смиренное житие, так что он превзошел всех добродетелью. Человеколюбивый же Господь, видя такое подвижничество блаженного и не презирая прежних его добродетелей, - к которому приучал он себя в юности, - принял его истинное покаяние. И, как принимая покаяние Петра, три раза отвергшегося от Него, сказал ему: "Паси агнцев Моих, паси овец Моих, паси избранных Моих" (Ин. 21, 15 и 16), то же знамение благоприятного покаяния подал и блаженному этому Никите. За многую любовь к хранению всех заповедей, Он сделал его пастырем словесного Своего стада, возведя на престол епископства Новгородского. И там, в уверение и ясное доказательство прощения святому того, бывшего раньше, падения прославил его добродетельную жизнь дарами чудотворения. Однажды, во время бездождия, помолился он, и свел дождь с неба. Также он погасил пожар в городе, и творил много других чудес. И, упасши мудро словесную свою паству, преставился ко Господу. И, так как искушен он был, как золото, оказался достоин венца вечной жизни. Да сподобимся его и мы, молитвами преподобного отца нашего Никиты, благодатью Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, Которому со безначальным Его Отцом и со Пресвятым, Благим и Животворящим Духом - честь, хвала и слава подобает, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО ОТЦА НАШЕГО ЛАВРЕНТИЯ ЗАТВОРНИКА

Он принудил беса исповедать, сколько в Печерском монастыре святых, могущих словом изгонять бесов, и как бесы боятся пещеры. Память 29 января.

По искушении преподобных затворников Печерских, Исаакия и Никиты, нашелся - подвизавшийся в том же Печерском святом монастыре блаженный Лаврентий, который дерзнул, как добный воин Христов, один бороться с ополчающимся врагом душепагубным. И сильно возжелал он молиться Богу в затворе, помышляя всегда, что о затворническом житии говорит Бог: "Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно" (Мф. 6, 6). Но преподобные отцы возбраняли ему сделать это в святом Печерском монастыре, как более других терпящем брань от прельщающего врага, и вспомнили, как там враг одолел Исаакия и Никиту, боровшихся с ним наедине, так что они едва воздвигли их, помогая многими молитвами.

Тогда Лаврентий, испросив прощение, ушел в монастырь святого великомученика Димитрия, который создан был князем Изяславом, и там иночествовал в затворе. Начал он жить подвижнически, и прилагать великое тщание о спасении своем, со всяким днем предпринимая все большие труды, умерщвляя все страсти похотей голодом воздержания, и посекая их мечем духовным, то есть голосом молитвы, а разженные стрелы лукавого, угашая водой слез. Итак, благодатью Божией не только сам был предохранен от уязвления бесовского, но получил от вседаровитого Бога дар исцелять чудотворно различные язвы и недуги в людях и изгонять бесов. К этому блаженному, между прочим, приведен был однажды для исцеления из Киева человек, одержимый бесом, лютым и сильным, так что дерево, которое с трудом несли десять человек, он поднимал и забрасывал один. Блаженный же затворник, желая, чтоб была прославлена благодать духовного его отечества, то есть Печерского святого монастыря, повелел вести туда этого человека. Тогда бесноватый стал вопить: "К кому посылаешь меня, я не смею и приблизиться к пещере, ради святых, положенных в ней. В монастыре есть 30 живущих черноризцев, которых я боюсь, с прочими я веду борьбу". Когда он исповедал это о благодати Печерского святого монастыря, снова приказал блаженный силой влачить его туда, чтоб то, что он сказал, было доказано. Провожатые, зная, что бесноватый никогда не бывал в Печерском монастыре и никого не знает в нем, спросили его, кто те, кого ты боишься, - всех братий было тогда в монастыре 118. Бесноватый перечел по имени тридцать и сказал: "Эти все могут меня изгнать единым словом". И сказали опять ведшие: "Мы хотим затворить тебя в пещере". Он же отвечал: "Какая мне польза бороться с мертвыми? Ибо те имеют теперь больше дерзновения молиться Богу о своих черноризцах и приходящих к ним. Но, если хотите видеть борьбу мою, ведите меня в монастырь, ибо, кроме тридцати (как я сказал), могу бороться со всеми прочими". И начал показывать он силу свою, говоря по-еврейски, потом по-римски, и по-гречески, и коротко говоря - всеми языками, которых тот человек никогда и не слышал, так что ведшие его сильно устрашились, дивясь изменениям языка его и разногласию.

Прежде чем войти им в монастырь, нечистый тот дух покинул человека, и исцелевший стал понимать все. Сопровождавшие его в радости вошли в святую чудотворную Печерскую церковь, чтоб воздать хвалу Богу. Узнав об этом, игумен со всей братией пришел туда же в церковь, и исцелевший не знал ни игумена, ни одного из тех тридцати, кого он назвал, беснуясь. Тогда спросили его: "Кто исцелил тебя?" Он же, смотря на чудотворную икону Пресвятой Богородицы, сказал: "С ней встретили нас святые отцы, тридцать числом, и так я исцелился". Имена всех из них он помнил, в лицо же не знал не одного. Тогда все вместе воздали славу Богу и Его Пречистой Матери и блаженным Его угодникам.

Так прославилось то святое место, по Божию устроению, бывшему через этого блаженного затворника Лаврентия, который, как Варнава от Павла (Деян. 15, 36), разлучившись на время с братией Печерской, принес большой плод, и оставив много свидетельств различных своих добродетелей, равноангельских в Изяславовом монастыре, возвратился опять в святой Печерский монастырь. И там, по богоугодной кончине своей, как нехудший прежних затворников, узкими вратами вошедших в жизнь вечную, положен с честью в пещере, в которой доселе нетленно пребывают его чудотворные мощи, в честь видящего втайне и воздающего затворникам явно, хвалимого в Троице Бога, Которому слава во веки. Аминь.

ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО ОТЦА НАШЕГО АЛИПИЯ ИКОНОПИСЦА

Он безмездно писал иконы для церквей и был чудотворный врач иконописными красками; за него невидимо были написаны чудотворные иконы, потом же и видимо ангел написал икону. Память 17 августа.

Преподобный отец наш Алипий Печерский явился подражателем Божествннному Евангелисту Луке. Ибо он также трудился для Господа, сотворившего нас по образу и подобию Своему, изображая чудотворно не только лица святых на иконах, но и добродетели их на своей душе. Кроме того, показался он и чудесным врачом. Его благочестивое житие передано нам так.

В дни благоверного князя Киевского Всеволода Ярославича, при игумене преподобном Никоне, по Божию устроению и заботам преподобных отцов Антония и Феодосия, явившихся десять лет спустя от преставления своего в Константинополе, блаженный Алипий был отдан родителями на обучение к греческим иконописцам, пришедшим для украшения святой Печерской церкви. И он был свидетелем того дивного чуда, которое описано в сказании о святой Печерской церкви, когда во время работ иконописцев по украшению алтаря мусией, в нем изобразилась сама собой икона Пресвятой Богородицы, просияла ярче солнца, затем голубь вылетел из ее уст и после долгого летания влетел в уста стоявшей высоко иконы Спасителя. В то время этот блаженный Алипий, учась, помогал своим мастерам, и запечатлел в уме своем, что действие Пресвятого Духа пребывает в той святой Печерской церкви.

Когда иконописцы окончили свое дело и украсили живописными образами святую церковь, Алипий украшен был тогда преподобным игуменом Никоном добродетельным образом святого ангельского иноческого чина. И он, уже умевший хорошо изображать вещественные лица святых, начал обучаться изображать в себе духовные добродетели святых.

И стал он таким искусным художником в своем деле, что через работу свою над вещесвенными иконами, благодатью Божией, тем самым уже являл образ духовной добродетели; он научился искусству иконного писания не ради богатства, а ради доброго употребления своего дара, ибо он работал, рисуя иконы, сколько кому надо было, - всем, игумену и братии, ничего не беря за свой труд.

В особенности же он молил многих, чтоб, увидав в какой-нибудь церкви обветшавшие иконы, - говорили ему; и он, не требуя себе на земле никакой мзды, украшал их своим письмом. Когда же не для кого ему было исполнять это дело, тогда, занимая золото и серебро, нужное для икон, принимался за работу и отдавал иконами, кому был должен. Так делал он, чтобы не быть праздным, потому что древние отцы сказали, что велик пред Богом инок, всегда занимающийся рукоделием и равен верховному апостолу Павлу, который сказал о себе: ":нуждам моим и нуждам бывших при мне послужили руки мои сии" (Деян. 20, 34). Если же ему случалось выручить что-нибудь за рукоделие, он разделял то на три части: первую часть откладывал на все, нужное для икон, вторую - в милостыню нищим, третью - на нужды монастырские. Постоянно поступая так, он не давал себе покоя ни днем, ни ночью. Ночью занимался он бдением, молитвой и поклонами; когда же наступал день, то со смирением, бескорыстием, чистотой, терпением, в посте, Богомыслии прилежал рукоделию, праздным никогда нельзя было его видеть; но ради дела никогда не опускал он соборной молитвы.

Игумен же, видя столь великий успех этого преподобного иконописца в добродетелях, что он, нося ангельский иноческий образ, изображает на себе действие и единосущного образа Божия, Иисуса, иерея по чину Мельхиседекову, постарался возвести его на степень иерейства. Тогда преподобный, поставленный как светильник на свечник или, лучше сказать, как образ на высоком месте - просиял красотой двойных добродетелей, иноческих и иерейских, так что явился он образом не простым, но чудотворным. И из многих чудотворений его некоторые следует помянуть здесь.

Некто из богатых киевских граждан был в проказе, и много лечился у врачей, волхвов и иноверных людей, ища помощи, но не получал ее, а впал в еще худшее состояние. Тогда кто-то из друзей понудил его идти в Печерский монастырь, и просить Печерских отцов, помолиться о нем; он едва на это согласился. Когда он был приведен, игумен приказал напоить его водой из колодца и помазать ему голову и лицо. И он переполнился весь гноем за свое неверие; с плачем, в сетованиях возвратился он в свой дом, и много дней не выходил на свет, стыдясь своего срама, и говорил друзьям своим: "Покры срамота лице мое, чужд бых братии моей и странен сыновом матери моея", за то, что не с верой пришел я к преподобным отцам Антонию и Феодосию, и всякий день он ожидал смерти. Но, придя в себя, задумал он исповедать все свои согрешения, и потому снова прибыл в Печерский монастырь к преподобному Алипию и исповедовался пред ним. Преподобный же сказал ему: "Хорошо сделал ты, чадо, исповедав Богу грехи твои пред моим недостоинством; так и пророк исповедует Богу: ":сказал: "Исповедую Господу преступления мои", и Ты снял с меня вину греха моего" (Пс. 31, 5). Он много поучал его о спасении души, и взяв иконописных красок, разрисовал его лицо, помазав гнойные струпы. Потом, введя его в церковь, причастил его Божественных Тайн, и приказал умыться водой, которой обыкновенно умываются священники после причастия, и тут спали с него струпы, и вернулось к нему блогообразие прежних дней, когда он был здоров. И в чудотворении этом препод. отец наш Алипий подражал Самому Христу. Как Христос, исцелив прокаженного велел показаться ему иерею (Мф. 8, 4), и принести дар за очищение свое, так и этот преподобный приказал прокаженному своему показаться пред ним, когда он будет одет по чину иерейства, и принести дар, о котором говорить пророк: "Что воздам Господу за все благодеяния Его ко мне? Чашу спасения прииму". (Пс. 115, 3 и 4). Тут же помянем и о даре: правнук этого прокаженного за его очищение оковал киот над святым престолом в церкви Печерской золотом.

Преподобный явился тут также отражением Христа, исцелившего слепорожденного (Ин. 9, 6 - 7). Ибо, как Христос, исцелив его, сперва помазал ему глаза брением, а потом велел умыться в купели Силоамской, что значить Послан: так и этот преподобный сперва помазал струпы своего прокаженного иконописными красками, потом же велел ему умыться водой, какой обычно умываются по причастии посланники Божии, архиереи. И так исцелил его от темной проказы, а вместе с тем и от слепоты греховной. Этому скорому исцелению сильно удивлялись все, пришедшие тогда из города.

Но преподобный Алипий сказал им: "Братие внимайте словам: "никто не может служить двум господам" (Мф. 6, 24). Ибо этот человек сперва поработился грехом чарованья врагу; а потом пришел сюда к Богу, по наветам вражьим, отчаиваясь в спасении своем, и не веруя, что один Господь может спасти; поэтому еще большая проказа пала на него за его неверие. Ибо сказал Господь: "Просите (и не просто "просите", но "с верой") и дастся вам" (Мф. 7, 7). Когда же теперь он, обратившись, покаялся в том грехе пред Богом, - в чем я был свидетелем - Бог, богатый милостью, исцелил его. Услышав это, все поклонились и пошли с исцеленным назад, славя Бога и Матерь Его, преподобных отцов Антония и Феодосия, и ученика их, преподобного отца нашего Алипия, и говорили о нем: "Поистине, он для нас новый Елисей (4 Цар. 5, 14) и исцелил этого мужа как Неемана Сириянина от проказы".

Еще был христолюбивый муж из того же города Киева, который поставил церковь и захотел устроить для украшения ее семь больших икон; с этой целью он дал серебра и иконные доски двум знакомым инокам Печерского монастыря, прося их сговориться о написании тех икон с Алипием. Но те монахи не сказали ничего Алипию, а серебро присвоили себе. Через некоторое время заказчик послал к монахам узнать, написаны ли его иконы. Они же отвечали, что Алипий требует больше серебра. И опять получили присланное этим человеком серебро, и присвоили его себе, и, так как они были бесстыдны, опять послали к нему, говоря на святого неправду, что он требует еще столько же, сколько получил. Христолюбивый тот муж дал и в третий раз, говоря: "Я хочу только молитвы и благословения от дел рук его". Алипий не знал ничего о поступке тех монахов. После всего этого прислал тот человек, желая узнать наверное, готовы ли иконы. Монахи же, не найдя, что ответить, сказали ему: "Алипий троекратно взял у тебя серебро, а теперь не хочет писать икон". Поэтому тот христолюбивый муж с многочисленными вооруженными людьми пришел в Печерский монастырь к преподобному Никону и поведал ему, как опечалил его Алипий. Игумен призвал его и сказал: "Зачем, брат, сделал ты такую неправду вот этому сыну нашему? Много раз просил он тебя, и давал, сколько ты требовал; ты же обещался и, взяв столько серебра, не пишешь ему икон, между тем как иногда ты пишешь их даром". Алипий отвечал ему: "Отче честный, твоя святыня знает, что я никогда не ленился в этом деле; а теперь не знаю, о чем ты говоришь". Игумен снова сказал ему: "Трижды брал ты цену за семь икон, и доселе не написал их". И для обличения святого послал принести доски тех икон, которые пред той ночью видели не зарисованными в одной монастырской келии. Также велел он призвать тех монахов, через которых заказчик давал деньги святому, чтоб они показали против него. Посланные за досками пришли и нашли на досках прекрасно изображенные иконы, и принесли их к игумену с его окружающими. Видя это, все изумились, и в ужасе трепетно пали на землю, и поклонились тем нерукотворным образам - Господа, Пречистой Богоматери и святых Его. Потом пришли и два монаха, оклеветавшие Алипия, и, не зная о происшедшем чуде, - начали обвинять святого, говоря: "Ты взял три цены, а икон не пишешь".

Все там находящиеся, слыша эти обвинения, показали им иконы, говоря: "Эти иконы написаны Самим Богом, свидетельствующим незлобие Алипия". Нерадивые монахи, увидев их, ужаснулись чуда. Обличенные игуменом в краже и лжи, они были изгнаны из монастыря, и лишились всего, что прикопили. Но не оставили свою злобу и, продолжая свою ложь на преподобного Алипия, разглашали в Киеве, что сами написали те иконы, а заказчик, не желая заплатить им и лишая их договоренной цены - выдумал это и солгал на иконы, будто они написаны Богом, в оправдание Алипия. И таким образом они остановили народ, стекавшийся посмотреть те иконы и поклониться им. Но, если народ и поверил тогда тем монахам, оболгавшим преподобного Алипия, то Бог, прославляющий святых Своих (как Он Сам сказал в Евангелии: "Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И, зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечник, и светит всем в доме" (Мф. 5, 14, 15), не утаил добродетельных подвигов преподобного мужа. Даже до князя Владимира Мономаха дошло чудо, совершившееся ради святого над теми иконами. И было подтверждено еще так.

Однажды попущением Божиим выгорел от пожара в Киеве весь Подол, сгорела там и церковь, в которой стояли те иконы. Но после пожара все семь икон были найдены целыми и невредимыми. Услыхав об этом, князь пришел сам посмотреть на чудо. И, увидев уцелевшие иконы, услышал, как раньше они были написаны в одну ночь Божиим мановением, избавившим от напасти преподобного Алипия. Тогда князь Владимир Мономах прославил Бога, Творца всего, сотворившего столь великие чудеса ради добродетелей преподобного Алипия. И взяв одну из икон, - икону Пресвятой Богородицы, - послал в город Ростов, в каменную церковь, которую он сам создал. Случилось упасть и той церкви в Ростове, но эта икона осталась невредимой. Тогда внесена она была в деревянную церковь, но и та со временем сгорела от пожара, а икона опять осталась без вреда, не получив даже следов от огня. Все эти события свидетельствовали о добродетельной жизни преподобного отца нашего Алипия, ради которого нерукотворенно изобразились те иконы.

Перейдем к чуду, поведающему о кончине преподобного: как этот человек, чудотворный художник икон, перешел от жизни временной к вечной.

Один благочестивый муж дал преподобному отцу нашему написать наместную икону Успения Пресвятой Богородицы, и просил приготовить ее к празднику Успения. Через несколько дней преподобный разболелся и приближался уже к своему смертному успению; икона была не написана, и человек тот докучал и скорбел на святого. Но Алипий сказал ему: "Чадо, не докучай, ходя ко мне, но возложи на Господа печаль твою, и Он сделает как хочет. Твоя икона в свой праздник встанет на своем месте. Человек тот поверил слову преподобного и в радости ушел в свой дом. Пришел он опять уже в навечерие праздника Успения Пресвятой Богородицы. Видя же, что икона не написана, и что преподобный Алипий еще сильнее болен, досаждал ему, говоря: "Зачем не известил ты меня о столь сильной твоей болезни, я бы дал написать икону другому, чтоб праздник был светел и честен, а теперь ты посрамил меня". Отвечал ему с кротостью преподобный: "Чадо, разве из лености не исполнил я этого? Но ведь Богу возможно единым словом написать икону Своей Матери; я отхожу от мира сего, как открыл мне Господь, но не оставлю тебя скорбным". Заказчик ушел в великой печали. И, по его уходе, вошел некий светлый юноша к преподобному Алипию и начал писать икону для того мужа. Алипий же, думая, что заказчик икон разгневался и прислал другого живописца, сперва принял его за человека, но скорость и красота работы обнаружили в нем ангела. То клал он золото на икону, то тер на камне различные краски и ими писал, и так в три часа изобразил прекрасную икону. Потом сказал он преподобному: "Отче, не достает ли здесь чего, или не ошибся ли я в чем?" Преподобный же отвечал: "Хорошо сделал ты. Бог помог тебе написать так благолепно, и Он Сам сделал это тобой". Когда наступил вечер, живописец с той иконой стал невидим. Заказчик иконы провел всю ночь без сна от печали, что не поспела икона к празднику, называл себя недостойным этой благодати и многогрешным. Вставши, он пошел к церкви, чтоб оплакивать там свои согрешения. Отворив двери церкви, он увидел икону на приготовленном для нее месте, ярко сияющую. Тогда упал он от страха, думая, что ему явилось некое привидение. Приподнявшись и вглядевшись, он узнал, что это его икона. Находясь в великом трепете и ужасе, он вспомнил слова преподобного Алипия, который сказал, что его икона будет готова к своему празднику; и он поспешил разбудить своих домашних и они с радостью немедленно пошли за ним в церковь со свечами и кандилами и, видя икону, сияющую как солнце, пали ниц на землю, поклонились ей и прикладывались к ней с весельем на душе. Потом этот благочестивый муж пришел к игумену и начал рассказывать ему чудо, бывшее с иконой. Они пошли вместе к преподобному Алипию, и застали его уже отходящим от этого мира. Но игумен спросил его: "Отче, как и кем была написана икона для этого мужа?" Он же поведал им все, что видел, и сказал: "Ее написал ангел, и вот, он стоит тут, чтобы взять меня". С этими словами он предал дух свой в руки Господа, месяца августа семнадцатого дня. Братия, опрятав его тело, - принесли его в церковь, и сотворив над ним обычное пение, положили его в пещере преподобного Антония.

Итак, украсил этот святой иконописец и чудотворец небо и землю, - вознесясь туда добродетельной душой, а здесь пребывая телом в честь начального иконописца, - Бога Отца, Который сказал: "Сотворим человека по образу и подобию Нашему" (Быт. 1, 26), также и в честь образа Ипостаси Его (Евр. 1, 3), Бога Сына, Который по виду стал как человек (Флп. 2, 7), и Святого Духа, Который сходил в образе голубя (Мф. 3, 16) и огненных языков (Деян. 2, 3). Да будем и мы, соединившись с преподобным отцом нашим Алипием, хвалить Их, сущих во едином Существе, в бесконечные веки веков. Аминь.

ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО ОТЦА НАШЕГО АГАПИТА, ВРАЧА БЕЗМЕЗДНОГО

Он исцелял молитвой недугующих, подавая им зелие от своей пищи, и спас врача армянина. Память 1 июня.

Когда преподобный отец наш Антоний Печерский был прославлен даром исцелений, пришел к нему из Киева в пещеру блаженный Агапит, ища душевного исцеления через пострижение в святой иноческий чин, и получил его.

И последовал он всей душой равноангельской жизни преподобного Антония, подвигов которого он был свидетелем; как тот великий муж, он сам служил больным и исцелял их своей молитвой, но, скрывая дар, данный его молитве, он подавал им зелие от своего кушанья, как будто оно было лекарственное. Блаженный Агапит видел это и трудился много лет, соревнуя в подвигах святому старцу. Когда кто из братии заболевал, преподобный оставлял свою келию (в ней не было ничего такого, что можно было бы украсть), приходил к больному брату и служил ему, подымая его, укладывая, вынося на своих руках и непрестанно моля Бога о спасении больного, если болезнь и длилась по воле Божией, чтоб умножить веру и молитву раба Божия Агапита. Итак, подражая подвигам преподобного Антония, блаженный Агапит сподобился быть причастником той же благодати: он исцелял молитвой своей всех больных и подавал им также зелие, которое варил себе для пищи. И за то он был назван врачем. Слух о нем распространился в городе, и многие больные приходили к нему и уходил здоровыми.

В то время жил в Киеве один врач, родом и верой армянин, искусный во врачевании, подобного которому прежде не бывало. Осмотрев лишь больного, близкого к смерти, он узнавал и говорил ему день и час смерти, никогда не ошибаясь при этом и не пытаясь такого человека лечить. Из таких болных был принесен один в Печерский монастырь; он был первым боярином князя Всеволода, и армянин привел его в отчаяние, предсказав ему через восемь дней смерть. Блаженный же Агапит, сотворив молитву о нем, дал ему принять зелие, которое он сам ел, и сделал его здоровым, после чего слава о преподобном промчалась по всей земле русской. Армянин, уязвленный стрелой зависти, стал укорять блаженного, послал в Печерский монастырь одного осужденного на смерть, которому велел дать смертного зелия, чтоб он выпил его пред Агапитом и умер. Блаженный же, видя его умирающим, дал ему такого зелия, которое он сам ел, творя о нем молитву, и так избавил от смерти осужденного на смерть. С тех пор иноверный армянин еще больше того был возбужден против преподобного. И научил единоверцев своих подать ему самому выпить смертного зелия. Блаженный же выпил и остался невредим. Ибо Господь, сказав: "Если и что смертоносное выпьют, не повредить им", знает как избавлять благочестивых от искушения (2 Пет. 2, 9).

После этого заболел в Чернигове князь Владимир Всеволодович Мономах, которого усердно, но безуспешно, лечил армянин. Недуг усиливался. Поэтому князь, уже находясь при смерти, послал к Печерскому игумену (тогда игуменом был Иона), прося прислать к нему в Чернигов блаженного Агапита. Призвав его, игумен передал ему просьбу князя. Но блаженный Агапит, которого никогда не видали выходящим из монастыря и врачующим за его пределами, отвечал со смирением: "Если я с таким делом пойду к князю, то должен идти и ко всем. Прошу тебя, отче, позволить мне не выходить из монастырских ворот для славы людской, от которой бегать до последнего моего издыхания я обещался перед Богом; если хочешь, я лучше уйду в другую страну и возвращусь сюда, когда минует эта нужда". Посланный же князем, поняв, что не удастся ему призвать к своему господину самого блаженного Агапита, стал просить его, дать хоть зелия для исцеления. По уговору игумена, блаженный дал посланному зелия от своей пищи; и когда оно было принесено к князю, и он принял его, он стал здоров молитвами блаженного.

Тогда князь Владимир Мономах пришел сам в Печерский монастырь, чтоб видеть, кто тот, через кого Господь даровал ему здоровье: он никогда не видал блаженного и хотел почтить его подарком. Но Агапит, не желая быть прославляемым на земле, скрылся и принесенное для него золото князь отдал игумену. А в скором времени тот же Владимир снова послал одного из бояр своих со многими дарами к блаженному Агапиту. Посланный, найдя его в келии, положил пред ним принесенное. Блаженный же сказал ему: "Чадо, я никогда ни от кого не брал ничего, потому что никогда не исцелял силой моей, но Христовою; и теперь не нуждаюсь в этом". Боярин отвечал: "Отче, пославший меня знает, что ты не берешь ничего, но, прошу тебя, чтоб утешить сына своего, Которому Бог даровал через тебя здравие, прими это и отдай, если хочешь, нищим". Отвечал ему старец: "Если так ты говоришь, возьму с радостью. Передай же пославшему тебя, что и все прочее, что он имеет - чужое, и ничего не может он взять с собой, отходя из жизни, так пусть раздаст то нищим. Ибо Господь, Который Сам находится среди них, избавил его от смерти. Я же не сделал ничего. Прошу его не ослушаться меня в том, чтобы не пострадать больше". Сказав это, Агапит взял принесенное золото, как бы для того, чтоб спрятать, вынес его из келии, бросил, а сам побежал и скрылся. Боярин же, вышедший вскоре, увидел все дары брошенными пред вратами. Он подобрал их и отдал игумену Иоанну. Вернувшись к князю, он рассказал ему о блаженном все, что видел и слышал, и все поняли, что он истинный раб Божий, ожидающий награды только от Него одного, а не от людей. И князь, не осмеливаясь ослушаться святого, стал щедро раздавать имение свое нищим.

После многих трудов и богоугодных подвигов, разболелся сам безмездный врач этот, блаженный старец Агапит. Узнав это, вышеупомянутый врач-армянин пришел посетить его и завел с ним разговор о врачебном искусстве, спрашивая его, каким зелием лечится такой недуг. Отвечал блаженный: "Тем, которым сам Господь, как врач души и тела, подаст здравие". Армянин понял, что он не сведущ во врачевании и сказал своим: "Ничего не умеет этот человек в нашем искусстве". Потом, взяв его за руку, сказал: "Истину говорю я: на третий день он умрет. Если же переменится мое слово, тогда я переменю свою жизнь и стану сам таким же монахом". Блаженный же с гневом сказал: "Таков ли способ твоего лечения, что больше говоришь ты о смерти, чем о помощи. Если ты искусен - дай мне жизнь. Если же это не в твоей власти, что досаждаешь мне, приговаривая меня к смерти через три дня. Бог оповестил меня, что я отойду к нему по истечении трех месяцев". Армянин снова сказал: "Ты уже весь изменился; такие, как ты , не живут никогда дольше третьего дня". Старец так изнемог, что уже сам собой не мог двигаться. Между тем, к преподобному Агапиту, самому столь тяжко больному, принесли из Киева другого больного для исцеления. Блаженный пречудной Божией помощью встал, как будто бы не болел, и, взяв свое обычное зелие, которое употреблял в пищу, показал армянину со словами: "Вот зелие, которое служит мне лекарством. Смотри и разумей". Тот же, посмотрев, сказал святому: "Оно не из наших, но, думаю, из Александрии". Блаженный посмеялся над его невежеством, дал больному выпить того зелия, и, помолившись, сделал его здоровым. Потом он сказал армянину: "Чадо, прошу тебя, поешь этого зелия со мной, если хочешь; потому что мне нечем угостить тебя". Отвечал ему армянин: "Мы, отче, постимся четыре дня этого месяца, и теперь пост". Услыхав это, блаженный спросил: "Кто ты и какой веры?" Он отвечал: "Разве ты не слыхал обо мне, что я армянин?" Блаженный сказал ему: "Как же ты осмелился войти сюда, осквернить мою келию и держать мою грешную руку. Выйди от меня, иноверец и нечестивец!"

После этого блаженный Агапит, как предсказывал, прожил три месяца и, немного поболев, отошел к Господу месяца июня в первый день. И за то, что он был на земле безмездным врачом, получил великую мзду уже на небе, где нет болезни. Братия, опрятав его честные мощи, по обычаю, положили с пением в пещере преподобного Антония.

По смерти святого, армянин пришел в Печерский монастырь и сказал игумену: "С этих пор я оставляю армянскую ересь и истинно верую в Господа Иисуса Христа, Которому желаю работать в иноческом святом чине. Ибо мне явился блаженный Агапит, говоря: "Ты обещался принять иноческий образ, если же солжешь, то с жизнью погубишь и душу". И я верую, что явившийся ко мне - свят; потому что, если б хотел он долго жить здесь, Бог даровал бы это ему; я думал, что он не проживет и трех дней, Бог же прибавил ему три месяца, и, если б я сказал, что ему не прожить трех месяцев, он жил бы три года. И я думаю теперь, что он сам хотел уйти от нас, как святой, желая Царствия святых. И если Бог взял его из временной жизни в этой обители, Он дал ему жизнь вечную в небесных обителях. Поэтому я желаю исполнить скорее приказание этого святого мужа". Выслушав эти слова от армянина, игумен постриг его в иноческий святой чин, дав наставление врачу чужих тел, быть искусным во врачевании своей души, подражая блаженному Агапиту. Он провел жизнь свою в Богоугодных подвигах, и в том же Печерском монастыре принял блаженную кончину в честь врача душ и телес, Господа нашего Иисуса Христа, Емуже слава со безначальным его Отцом, и со Пресвятым, Благим и Животворящим Духом, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО ОТЦА НАШЕГО ГРИГОРИЯ ЧУДОТВОРЦА

Он издали был страшен бесам, и вразумил воров великими чудесами; потом предсказал князю потопление, сам был за то потоплен, а тело его чудотворно нашли в его келии. Память 8 января.

Не только Неокесария хвалится Григорием чудотворцем, но и святая великая чудотворная Лавра Печерская величается преподобным, носившим то же имя. Когда Бог показал Себя дивным в Своих святых Антонии и Феодосии Печерских, сияющих различными чудесами, в то же время избрал Он на чудотворение и преподобного Григория и призвал его в ту же святую Свою Лавру.

Когда преподобный Антоний безмолствовал в пещере, этот блаженный пришел к преподобному Феодосию, строящему монастырь, и, приняв от него иноческий образ, был научен настяжанию, чистоте, смирению с послушанием и прочими добродетелями, в особенности же прилежал молитве. Итак, по многих подвигах, но не по многом времни, он сподобился иметь дарование чудотворения. Прежде всего получил он от Бога победу над бесами, так что, видя святого издалека, они вопили: "Григорий, ты изгонишь нас молитвой твоею!" Григорий имел обычай, после всякого пения, читать запретительные молитвы. Побежденный враг, не вынося того изгнания, которому подвергает его святой, помышлял, каким злым делом нанести ему вред в его добродетельной жизни, и, не в состоянии сам сделать этого ничем, внушил злым людям обокрасть его, не имевшего ничего, только книги для молитвы и чтения. В одну ночь пришли воры к келии Григория и, спрятавшись, выжидали, пока старец выйдет на утреню в церковь, чтоб тогда войти и взять все его имущество. Блаженный же ощутил их приход. Ибо все ночи он проводил без сна и, стоя посреди келии, беспрестанно молится Богу. Тогда он помолился и о них, говоря: "Господи, подай сон рабам Твоим, которые потрудились напрасно, угождая врагу". И услышан был он Богом, и воры спали пять дней и пять ночей, пока не разбудил их блаженный при многих братиях, говоря: "Доколе будете стеречь вы напрасно, чтоб обокрасть меня? Идите в дома свои". Они, вставши, не могли идти, так как не ели столько времени. Блаженный же поставил им пищи и, накормив, отпустил их. Узнав об этом, властитель города приказал мучить их, и Григорий, печалясь, что из-за него они преданы мучениям, пошел к властителю, подарил ему некоторые свои книги и освободил воров, другие же книги продал и вырученные деньги раздал убогим, говоря себе так: "Пусть никто другой не впадет больше в беду, желая обокрасть меня. Ибо и Господь сказал: "Продавайте имения ваши и давайте милостыню. Приготовляйте себе влагалища неветшающие, сокровище неоскудевающее на небесах, куда вор не приближается, и где моль не съедает" (Лк. 12, 33). А воры после этого чуда, бывшего над ними, уже не возвращались больше к прежним делам своим, но, придя с покаянием в Печерский монастырь, посвятили себя работе для братии.

Но враг не оставил злого умысла своего. У этого блаженного Григория был маленький садик, в котором он сеял растения и садил плодовые деревья. Однажды, по наущению того же врага, пришли другие воры и, влезши в тот сад, наполнили свои мешки овощами; когда же подняли ношу на себя и хотели идти, не могли сдвинуться с места и стояли неподвижно под тяжестью ноши два дня две ночи. Наконец, они стали вопить: "Отче святой, Григорий, пусти нас, мы покаемся в нашем грехе и более не будем делать такой вещи". Услышав это, черноризцы пришли и захватили их, но не могли свести с того места. Тогда спросили их: "Когда вы сюда пришли? Воры же отвечали: "Два дня и две ночи стоим мы здесь". Черноризцы сказали им: "Постоянно проходя здесь, мы не видели вас". Они же отвечали: "И мы, если б видели вас проходящими, просили бы со слезами ходатайства к старцу, и, уже в изнеможении, начали мы вопить: просим вас, умолите святого чудотворца, чтоб отпустил нас". Григорий пришел и сказал им: "Так как вы пробыли праздными всю вашу жизнь и крали чужие труды, сами же не хотели трудиться, отныне стойте здесь праздными прочие годы, до кончины жизни вашей". Они со слезами молили старца отпустить их, обещаясь не делать больше такого греха. Старец умилился над ними и сказал: "Если хотите трудиться своими руками и трудом вашим питать других, тогда пущу вас". Воры с клятвой сказали: "Никогда не преступим твоего слова". И сказал им Григорий: "Благословен Бог, укрепляющий вас. Отныне вы будете работать на святую братию и от своего труда приносить им нужное". И с тем отпустил их. И воры, за злое дело в том малом саду, много трудились, работая на землях Печерского монастыря до конца жизни. И в третий раз покушался соблазнитель и искуситель через воров приступить к блаженному с таким искушением. Пришли однажды к Григорию трое людей не тайно, как воры, но открыто, как просящие помощи и хотели искусить его. Двое из них стали просить святого, ложно говоря на третьего: "Отче, этот друг наш осужден на смерть. Молим тебя, постарайся избавить его, дай ему что-нибудь, чтоб он выкупом освободился от смерти. Блаженный, провидя духом, что то, что ложь их сбудется на самом деле, жалостливо прослезился и сказал: "Горе этому человеку, потому что пришел день погибели его". Они же сказали: "Если ты, отче дашь что-нибудь, он не умрет". Так говорили они, желая взять у него что-нибудь и разделить между собой. Чудотворец же, как прозорливый, сказал им: "Если я и дам, он умрет. Но спрошу у вас, на какую смерть он осужден?" Они отвечали: "Он будет повешен на дереве". И сказал им прозорливец: "Правильно судите: завтра это сбудется". С этими словами он сошел в пещеру, где, храня себя от земной суеты, имел обычай творить молитву и, вынося оттуда оставшиеся последние свои книги, дал им, говоря: "Возьмите их, но если они не будут вам нужны, верните мне". Они взяли книги и вышли, и стали смеяться, говоря: "Продадим их и разделим то, что выручим". Видя еще у святого плодовые деревья, они сказали: "Придем в эту ночь и соберем эти плоды". Ночь настала, и эти три вора пришли. Григорий молился тогда в пещере. Они загородили из вне дверь пещеры, в которой старец молился. И один из них, который называл себя повешенным, влезши на дерево, стал рвать яблоки и ветвь, за которую он держался, отломилась, он упал, а стерегшие в страхе убежали. Упавший, в то время как летел книзу, был защемлен другой ветвью и, не имея помощи, задохнулся. Григорий же, будучи заперт, не мог быть с братией на утрене в церкви. Братия, вышедши из церкви, пошла посмотреть, отчего его нет, ибо это было для него необычно. Они увидели на дереве висящего мертвого человека и устрашились; потом, поискав, нашли Григория, запертым в пещере. Он вышел и велел снять висящего. Увидев его товарищей, пришедших вместе с другими посмотреть на мертвеца, сказал им: "Смотрите, как окаянная ваша ложь сделалась правдою. Бог не бывает поругаем (Гал. 6, 7). Если б вы не затворили меня, то я бы пришел помочь несчастному, чтобы он не умер. Но, так как враг приучил вас к обману и лжи, вы лишены теперь милосердия". И ругатели, видя, что сбылись слова блаженного, пали к ногам его, прося прощения. Григорий же осудил их работать Печерскому монастырю, чтоб с тех пор, в поту лица трудясь, они ели хлеб, и даже питали прочих своими трудами. Так и окончили они с детьми своими жизнь, работая в Печерском монастыре рабам Пресвятой Богородицы и ученикам преподобных отцов наших Антония и Феодосия.

Но надо рассказать о смертном страдании, которое потерпел святой.

Случилось однажды, монастырский сосуд был осквернен тем, что в него попало нечистое животное. Чтоб очистить его, блаженный спустился к Днепру почерпнуть воды. Князь Ростислав Всеволодович оказался там в то же время. Он направлялся в Печерский монастырь для молитвы и благословения, так как шел со своим братом Владимиром Мономахом в поход против половцев. И Ростиславовы оруженосцы, увидав старца, начали глумиться над ним и досаждать ему срамными словами по наущению исконного врага. Старец же, поняв пророческим духом, что они близки к смерти, сказал: "О чада! Когда вам нужно иметь в себе мир душевный и просить у всех молитв, тогда-то и делаете вы зло, неугодное Богу. Плачьте о своей погибели, кайтесь в своих согрешениях, чтобы получить облегчение в страшный день. Уже постиг вас суд, и все вы с князем вашим будете затоплены водой". Услышав это, князь Ростислав принял слова преподобного как укоры, а не пророчество, сильно разгневался и сказал: "Мне ли предсказываешь смерть от воды, когда я умею плавать в ней. Сам примешь эту смерть!" И, не имея страха Божия, он приказал связать старцу руки и ноги, повесить ему камень на шею и бросить его в воду; и так он был потоплен. Братия же искала его два дня и не находила. На третий день пришли в его келию, чтоб взять, если осталось что годного после святого; и преподобный оказался в келии мертвым, связанным по рукам и ногам, с камнем, привешенным к шее; одежда его была еще мокра, лицо светло и тело, как живое. Удивлялись иноки, как и кем он внесен, так как келия была затворена. И воздали они хвалу Богу, сотворившему дивное чудо над святым Своим, с честью изнесли чудотворные мощи и положили в пещере, где и доныне пребывают они нетленно.

Ростислав же, не чувствуя вины с своем грехе и дыша яростью, даже не вошел в монастырь, как обещался, не захотел принять благословения и удалился. Только Владимир Мономах, брат его, побывал в монастыре, испросив молитв и благословения. У Триполья князья перешли реку Стугну и вступили с полками своими в битву с половцами и не одолели их, но бежали от врагов. Тогда Владимир во время бегства, ради молитв и благословения Печерских святых, переправился через реку Стугну. Ростислав же со всем своим воинством утонул в ней. И так сбылось предсказание святого: и злому убийце было отмерено той же мерой, какой мерил он. Незлобливый же чудотворец Григорий обрел источник жизни и, наслаждаясь потоком вечной сладости, которые превыше небес, хвалит имя Господне, Которому подобает слава и хвала, ныне и присно и в бесконечные веки. Аминь.

ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО ОТЦА НАШЕГО МОИСЕЯ УГРИНА

Он за девство принял страдания в Ляшской земле от одной вдовы. Память 26 июня.

Нечистый враг особенно воздвигает брань на человека через нечистую блудную страсть, чтоб человек, помраченный этой скверной, не взирал во всех своих делах на Бога, потому что только "чистии сердцем Бога узрят" (Мф. 5, 8). Подвизаясь на той брани больше других, много пострадав, как добрый воин Христов, пока не победил до конца силу нечистого врага, блаженный отец наш Моисей оставил нам своей жизнью пример высокой духовной жизни. О нем пишут так.

Известно об этом блаженном Моисее, что родом он был из Венгрии, был приближен к святому благоверному Русскому князю и страстотерпцу Борису и служил ему с братом своим Георгием, которого убили со святым Борисом. Тогда у реки Альты Георгий хотел заслонить собой от убийц своего господина, но воины безбожного Святополка отрубили Георгию голову, чтоб взять золотую гривну, которую надел на него святой Борис. Блаженный Моисей, один уцелев от смерти, пришел в Киев к Предиславе, сестре Ярославовой, где скрывался от Святополка, прилежно молился Богу, пока не пришел благочестивый князь Ярослав, привлеченный жалостью об убиении брата, и победил безбожного Святополка. Когда же Святополк, бежавший в Ляшскую землю, пришел снова с Болеславом и изгнал Ярослава, а сам сел в Киеве, тогда Болеслав, возвращаясь в свою землю, увел с собою в плен двух сестер Ярослава и многих бояр его; в их числе вели и блаженного Моисея, окованного по рукам и по ногам тяжелым железом; его строго стерегли, потому что он был крепок телом и красив лицом.

Этого блаженного увидала в Ляшской земле одна знатная женщина, красивая и молодая, обладавшая большим богатством и значением; ее муж, отправившись в поход с Болеславом, не вернулся, но был убит в битве. Она, пораженная красотой Моисея, почувствовала вожделение плотской похоти к преподобному. И начала она убеждать его словами лести: "Зачем ты терпишь такую муку, когда имеешь разум, которым можешь освободиться от этих оков и страдания". Моисей отвечал ей: "На то была воля Божия!" Она же сказала: "Если ты мне покоришься, я освобожу тебя и сделаю большим человеком во всей Ляшской земле, и ты будешь обладать мной и всей областью моей". Поняв ее скверное вожделение, блаженный сказал ей: "Какой муж, послушавшись жены, сделал жорошее дело? Первозданный Адам, послушавшись жены, был изгнан из рая (Быт. 3, 23); Самсон (Суд. 16, 21), превзойдя всех силой и одолев воинов, был женой предан иноплеменникам. Соломон (3 Цар. 11, 33), постигший глубину премудрости, подчинившись жене, поклонился идолам. Ирод (Мф. 14, 10), одержавший много побед, порабощенный женой, казнил Иоанна Крестителя. Как же я буду свободен, когда сделаюсь рабом жены? Женщин я не познал от рождения моего". Она же сказала: "Я выкуплю тебя и сделаю знаменитым, поставлю господином всему моему дому, и хочу иметь тебя своим мужем; только ты исполни мою волю, ибо мне жалко видеть, как безумно гибнет твоя красота". Блаженный же Моисей сказал ей: "Знай, что я не исполню твоей воли; не хочу не власти твоей, ни богатства, для меня дороже всего этого душевная и телесная чистота. Не хочу я погубить труда пяти лет, в которые Господь даровал мне терпеть в этих узах, будучи неповинным - такие муки, за которые я надеюсь быть избавлен от вечных мук". Тогда женщина, видя что лишается такой красоты, предприняла другое дьявольское решение, рассудив так: "Если я выкуплю его, он покорится мне поневоле". И она послала к тому, кто привел его в плен, чтобы взял с нее сколько хочет, только бы дал ей Моисея. Он же, воспользовавшись случаем приобрести богатство, взял с нее до тысячи золотых и передал ей Моисея. Женщина, получив над нам власть, бесстыдно увлекала его на мерзкое дело. Освободив его от уз, она одела его в дорогие одежды и кормила его сладкими кушаньями и, обнимая его нечистыми объятиями, принуждала его к телесной похоти. Блаженный же Моисей, видя неистовство ее, еще больше прилежал молитве и посту, предпочитал для Бога, в чистоте есть сухой хлеб и воду, чем в скверне дорогие блюда и вино. И снял с себя красивые одежды, как некогда Иосиф, и избежал греха, презрев блага этой жизни. Женщина же, посрамленная, исполнилась такой ярости, что умыслила уморить блаженного голодом, бросив его в темницу. Бог же, подающий пищу всякому созданию, пропитавший некогда в пустыне Илию, также Павла Фивейского и много других Своих рабов, уповавших на Него, не оставил и этого блаженного. Он преклонил к милосердию одного из рабов той женщины, и тот втайне подавал ему пищу. Другие же увещевали его: "Брат Моисей, что мешает тебе жениться? Ты еще молод, а эта вдова жила с мужем только один год и прекраснее других женщин; у нее бесчисленное богатство и великая власть в этой Ляшской земле; если бы хотела, и князь не пренебрег бы ею; ты же пленник и раб и не хочешь быть ее господином. Если же скажешь: "Не могу преступить заповедей Христовых", не говорит ли Христос в Евангели: "Посему оставит человек отца и мать, и прилепится к жене своей, и будут два одной плотью" (Мф. 19, 5). Также и апостол: "Лучше вступить в брак, нежели разжигаться" (1 Кор. 7, 9). Он же говорит и о вдовах: "Я хочу, чтоб молодые вдовы вступали в брак" (1 Тим. 5, 14). Ты же, не связанный чином монашеским, но свободный от него, зачем подвергаешь себя злым и горьким мукам и так страдаешь? Если тебе случится умереть в этой беде, какая тебе будет похвала? Кто возгнушался женщин из первых праведников, как Авраам, Исаак и Иаков? Никто, только нынешние черноризцы. Иосиф сперва бежал от женщины, но потом и он взял жену, и ты, если выйдешь живым от этой женщины, потом - так думаем мы - будешь сам искать жены, и кто не посмеется твоему безумию? Лучше тебе покориться этой женщине и быть свободным и господином всего ее дома". Блаженный же Моисей отвечал им: "О братие и добрые друзья мои, хорошо вы мне советуете; понимаю, что вы говорите мне слова худшие, чем змеиное шептание говорило Еве в раю. Вы принуждаете меня покориться этой женщине, но я не прошу вашего совета, если даже мне придется умереть в этих узах и в горьких муках; я верую, что непременно получу милость Божию. И если многие праведники спаслись с женами, я один грешен и не могу спастись с женой. Но, если б Иосиф послушался бы раньше жены Пентефрия, то не царствовал бы потом, когда взял себе жену в Египте (Быт. 39 и 41). Бог, видя его прежнее терпение, даровал ему Египетское царство, потому он и прославляется в роде родов за целомудрие, хотя и имел детей. Я же желаю не Египетского царства, и не господствовать на властями и быть великим в этой Ляшской земле и сделаться известным далеко по Русской земле, но все это презрел я ради вышнего Царствия. Поэтому, если я выйду живым из рук этой женщины, никогда не буду другой жены, но, с Божьей помощью, стану черноризцем. Ибо что сказал Христос в Евангелии. Всякий, кто оставить дом или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли ради имени Моего, получит в сто крат и наследует жизнь вечную (Мф. 19, 29). Больше слушать вас или Христа? Апостол же говорит: "Неженатый заботится о Господнем, как угодить Господу, а женатый заботится о мирском, как угодить жене" (1 Кор. 7, 32, 33). Спрошу я у вас, для кого подобает работать - для Господа или для жены? Знаю и то, что пишет он: "Рабы, послушайте господей своих" - но в добром, а не в злом; так поймите вы, держащие меня, что никогда не прельстит меня женская красота и не отторгнет от Христовой любви".

Услыхав об этом, женщина приняла в сердце другой лукавый помысл: приказала посадить блаженного на кона и с множеством слуг водить его по своим городам и селам, говоря: "Все это твое, если угодно тебе. Распоряжайся, как хочешь всем". И дала наказ она: "Это ваш господин, а мой муж. Встречаясь с ним, кланяйтесь ему". Блаженный, посмеявшись над безумием женщины, сказал ей: "Напрасно трудишься, не можешь прельстить меня тленными вещами этого мира, ни украсть мое нетленное богатство; пойми и не трудись напрасно". Женщина с яростью сказала ему: "Или не знаешь, что ты мне продан? И кто вырвет тебя из рук моих; живым я не пущу тебя, но после многих мук предам тебя смерти". Блаженный же смело ответил ей: "Не боюсь я никакой беды, потому что со мной Господь, Которому отныне, по изволению Его, желаю я работать иноческой жизнью".

В это время, по внушению Божию, пришел к блаженному Моисею от Святой Горы один черноризец, саном иерей, и облек его в святой ангельский иноческий образ; много поучил его о чистоте, чтоб не уступить врагу и не убояться той скверной женщины, и потом ушел. Всюду искали этого черноризца и не нашли. Тогда жена, отчаявшись в своей надежде, нанесла тяжкие раны преподобному иноку Моисею, растянув его, велела бить его жезлом, так что земля пропиталась его кровью. Палачи говорили ему: "Покорись госпоже своей, исполни волю ее; если же ты ослушаешься, то мы раздробим твое тело по частям. Не думай избежать этих мук, после которых с горестью предашь ты свою душу. Помилуй самого себя, брось это монашеское рубище и оденься в многоценные боярские одежды, и ты освободишься от ожидающих тебя мук". Отвечал им мужественный Моисей: "Братие, не медля, творите то, что вам приказано. А я никак не могу отречься от монашества и от любви Божией, и никакое томление - ни огонь, ни мечь, ни раны, - не могут разлучить меня от Бога и от этого великого ангельского образа. Этой же бесстыдной и помраченной женщине, показавшей явно свое бесстыдство, оскорбившей не только страх Божий, но и стыд человеческий, бесстыдно принуждающей меня к осквернению и прелюбодеянию, я никак не покорюсь и не исполню ее окаянной воли".

Женщина же, озабоченная тем, как бы отомстить за свое посрамление, написала, наконец, к князю Болеславу такое письмо: "Ты сам знаешь, что муж мой был убит, воюя с тобой, и ты дал мне волю взять себе мужем, кого я захочу. Я полюбила одного юношу из твоих пленников, который прекрасен, и, выкупив, взяла его в мой дом. Я заплатила за него много золота и даровала ему все находящееся у меня в доме серебро и золото, и всю власть, только бы захотел он стать моим мужем. И все это он счел за ничто; часто томила я его голодом и ранами, но ничего не сделала. Мало ему казалось пробыть пять лет скованным у того, кто взял его в плен, вот шестой год провел он у меня, и много я его мучила за ослушание, что сам он навлек на себя жестокосердием своим. А теперь он и пострижен одним черноризцем. Что прикажешь ты сделать мне с ним?"

Князь Болеслав приказал той женщине приехать к нему и привезти Моисея. Когда же приказание его было исполнено, и он увидал преподобного, много увещевал он преподобного взять ту жену, но не убедил. Наконец сказал ему: "Кто так бесчувственен, как ты, что лишаешь себя многих благ и чести и предаешь себя на горькие муки? Знай отныне, что тебе выбирать жизнь или смерть: или, исполнив волю госпожи твоей, быть в чести у нас и иметь великую власть или, ослушавшись, после лютых мук принять лютую смерть". Сказал он и женщине: "Пусть купленный тобой пленник не будет свободным, но, как госпожа, сделай со своим рабом, что хочешь, чтоб и прочие не осмеливались ослушаться своих господ". Преподобный же отец наш Моисей отвечал ему: "Какая польза человеку (говорит Господь), аще мир весь приобрящет, душу же свою отщетит; или что даст человек измену за душу свою? Что обещаешь ты мне честь и славу, которой и сам скоро лишишься, и примет тебя, не имеющего ничего, гроб; так же и эта скверная жена будет убита злым образом (так и случилось по предсказанию преподобного).

Но прежде женщина, получив над ним еще большую власть, с бесстыдством еще сильнее склоняла его на грех, так что приказала насильно положить его на одре своем, обнимала и целовала его, но и этим прельщением не могла привлечь его к своему желанию. Преподобный сказал: "Напрасны, женщина, твои усилия; не думай, что я не творю этого греха, потому что безумен или не могу, но из-за страха Божия и гнушаюсь тобой, нечистая". Получив такой ответ, женщина приказала ежедневно давать ему сто ударов, потом же велела отрезать ему тайные члены. Преподобный же Моисей лежал как мертвый от кровотечения, едва дыша.

Вмешавшись в это дело и желая еще более угодить женщине, ради величия ее рода и своего расположения к ней, Болеслав воздвиг великое гонение на черноризцев и изгнал всех их из своей области. Бог же вскоре отомстил за рабов Своих. В одну ночь Болеслав внезапно умер, и во всей Ляшской земле произошел сильный мятеж. Народ восстал, избил епископов и бояр, среди них была убита и та бесстыдная женщина.

Об этом гневе Божием, бывшем после изгнания черноризцев за пострижение преподобного Моисея, через много лет напоминала великому князю Киевскому Изяславу его княгиня, родом Ляховица, дочь Болеслава, прося настоятельно не изгонять из области своей преподобного Антония с его братией за пострижение блаженного Варлаама и Ефрема евнуха. Но обратимся к настоящему.

Преподобный отец наш Моисей, собравшись немного с силами, пришел в пещеру к преподобному Антонию, нося на себе мученические раны, как храбрый воин Христов, и жил богоугодно, подвизаясь в посте, молитве, бдении и всех иноческих добродетелях, которыми он победил до конца все козни нечистого врага.

За многие победы над блудными страстями, искушавшими этого преподобного, даровал ему Господь силу помогать другим побеждать те же страсти. Один брат, боримый страстью блуда, пришел к преподобному и молил помочь ему. "Я обещаюсь соблюдать до смерти, - говорил он, - если ты мне что повелишь!" Преподобный же сказал ему: "Никогда не говори во всю свою жизнь ни одного слова с женщиной". Тот обещал с усердием. Тогда святой, подражая первому Моисею, творившему жезлом чудеса, прикоснулся к лону брата жезлом своим, без которого не мог ходить от боли полученных прежде ран, и вдруг омертвели все нечистые старсти в теле того брата, и с тех пор больше не было для него искушений.

Этот добрый воин Христов среди страданий достиг шестнадцатого года своего богоугодного подвига; пять лет неповинно мучимый взявшим его в плен он явил терпение Иовово, на шестой год, мужественно пострадал за чистоту больше Иосифа, потом десятилетним равноангельным безмолвием в пещере, переданным от святой Афонской горы, просиял прежде других, как первый Моисей - десяточисленным законом, переданным через ангелов от святой Синайской горы. И наш преподобный Моисей воистину сподобился быть Боговидцем - он оказался достойным блаженства чистых сердцем. И, чтобы видеть Бога лицом к лицу, переселился месяца июля 26-го дня, еще при жизни преподобного Антония, в пещере которого лежат доныне нетленно чудотворные мощи этого святого, не растлившего чистоты мужа.

Святой Моисей и по смерти побеждает мощами своими нечистые страсти, как испытал это святой Иоанн Многострадальный. Затворясь в пещере и вкопав себя до плеч против мощей преподобного Моисея, после многих страданий для победы блудной страсти он слышал голос Господень помолиться мертвецу, находившемуся против него, преподобному Моисею Угрину. Когда Многострадальный исполнил это, он был избавлен от нечистой брани. Также и другого страстного брата тот же святой Иоанн избавил от той же пакости, когда дал страдавшему страстью одну кость от мощей преподобного Моисея, чтоб приложить к своему телу, - как это описано в житии преподобного Иоанна Многострадального.

Будем и мы, избавившись от всякой нечистоты, иметь вождем, наставляющим молитвами своими на путь спасения, преподобного Моисея, чтобы с ним поклониться Лицу в Троице покланяемого Бога, Которому слава и ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО ОТЦА НАШЕГО ИОАННА МНОГОСТРАДАЛЬНОГО

Он ради девства много пострадал и живым закопался в землю до груди. Память 18 июля.

Со словами "учителя языков" - "многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие" (Деян. 14, 22) - согласно слово возлюбленного ученика Иисусова Иоанна Девственника, который сказал: "Я, Иоанн, брат ваш и соучастник в скорби" (Отк. 1, 9). С этими же словами согласна и жизнь возлюбленного ученика Пресвятой Богородицы Печерской, Русского нашего девственника Иоанна, называемого Многострадальным. Много скорбей вынес он ради девства, посвященного небесному Жениху. Все свое житие сам Многострадальный, уже находясь при смерти, поведал по следующей причине.

Часто к этому преподобному, затворившему себя в одном темном месте в пещере преподобного Антония и тут проведшему всю свою жизнь, приходил один из братии, боримый диавольским внушением к плотскому вожделению. И молил он святого помолиться Господу об ослаблении страстей его. Преподобный же Иоанн сказал ему: "Мужайся, брат, и да крепится сердце твое, потерпи Господа и соблюди пути Его, и не оставит тебя в руках врагов наших, и не предаст в добычу зубам их". Отвечал ему брат, искушаемый страстью: "Верь мне, отче, если ты не подашь мне облегчения, то никогда не успокоюсь я и буду переходить с места на место". Преподобный Иоанн сказал ему: "Зачем хочешь ты предать себя на съедение врагу, уподобиться человеку, который стоит близ пропасти, к которому пришел враг и внезапно столкнул его вниз, и бывает падение такого человека тяжело, так что он не может более встать. Если же останешься здесь, в святом монастыре, будешь подобен мужу, стоящему далеко от пропасти, которого враг хотя и влечет с усилием, но не может столкнуть, и так Господь терпением твоим выведет тебя из рва страстей и от брения нечистоты. Но послушай меня, брат. Я расскажу тебе все случившееся и со мной от юности моей". И тогда начал он рассказывать всю жизнь свою подробно, говоря так:

"Когда, - говорил он, - пришел я в этот святой Печерский монастырь, начал трудиться по чину святого ангельского иноческого образа, много вытерпел я, томимый позывами на блуд, и не знаю, чего не выстрадал я ради моего спасения. Два дня, иногда же и три проводил без еды, часто и всю неделю ничего не вкушал, морил себя лютой жаждой, бодрствовал все ночи и в таком злострадании провел три года, но и там не нашел покоя. Пошел я в пещеру, где положен преподобный отец наш Антоний, и пребывал у гроба его в молитве день и ночь. И слышал я глас преподобного ко мне: "Иоанн, нужно тебе затвориться здесь в пещере, чтоб невидением и молчанием прекратилась брань, и Господь поможет тебе молитвами преподобных Своих". Итак, с того часа затворился я в этом тесном и скорбном месте, где нахожусь теперь уже тридцатый год. И только очень недавно нашел я покой, а все те годы боролся со страстями и телесными помыслами. И живя жестокой жизнью, сперва несколько лет только постом и бдением удручал тело свое. Наконец, не зная, что делать и не в состоянии терпеть плотской брани, задумал я жить нагим и возложить тяжелую броню на свое тело, и с тех пор доныне бываю я изнеможен холодом и грызущим железом. Но когда и всего этого не было достаточно, сделал я другую вещь: выкопал глубокую яму до груди моей. И, когда подошли дни святого великого поста, я вошел в яму и всего себя засыпал землей, так что свободными у меня были только руки и голова, и так, угнетаемый землей, провел я весь пост, не мог двигать ни единым суставом, но и так не прекратились плотские стремления и разжение тела. Кроме того, враг диавол стращал меня, желая прогнать меня оттуда, и я испытал всю силу коварства его: ноги мои в яме стали перегорать, так что жилы в них скорчились, и кости трескались, пламя доходило уже до утробы моей, и члены мои горели. Я же не обращал внимания на лютую боль. Но радовался душой, что она сохраняет меня чистым от скверны. Я предпочитал ради Господа сгореть в том огне, чем выйти из ямы посрамленным бесами. И в то же время видел я страшного и лютого змея, дышащего пламенем и опаляющего меня искрами, и хотящего проглотить меня, и он делал это много дней, чтоб прогнать меня. Когда же наступила светоносная ночь Воскресения Христова, внезапно напал на меня лютый змей и поглотил пастью своей голову мою и руки, и были опалены волосы на голове моей и бороде, как ты видишь меня. И я, находясь в гортани того змея, возопил из глубины моего сердца:

"Господи Боже, Спасе мой, вскую ты оставил меня, ущедри меня, Владыко, так как Ты один человеколюбец. Спаси меня грешного, единый Безгрешный, избави меня от скверны беззакония моего, чтоб не увязнуть на веки в сети лукавого. Избавь меня от поглощения этим врагом. Ибо как лев рыкает он, хотя поглотить меня. Воздвигни силу Твою и приди спаси меня, блесни молнией Твоей и изгони его, чтоб исчез от лица Твоего!" Когда же окончил я молитву, вдруг блеснул свет Божествнный как молния, и исчез тот лютый зверь, и благодатью Божией не видел его больше доныне. Услышал я тогда и глас Господень ко мне: "Иоанн, Иоанн! Это была тебе помощь, далее будь внимателен к себе, чтоб не пострадать горше в будущем веке". Я же поклонился и сказал: "Господи, зачем Ты оставил меня в злых мученях?" И отвечал он мне: "На тебя наведены были искушения по силе терпения твоего, чтоб искушенный огнем, явился ты чист, как золото. Ибо свыше силы не попускает Бог искушения человеку, чтобы, изнемогши, не был он поруган лукавым змием, но Он, как мудрый господин, крепким и сильным рабам вручает великие и тяжелые дела, а немощным и слабым - незначительные и легкие; то же самое и в брани телесной похоти, ради которой ты молишься сам за себя. Но помолись мертвецу, лежащему против тебя, чтоб облегчил он тебя от блудной страсти; ибо он сделал больше, чем Иосиф, и может помогать тяжело страждущим такой страстью". Я же, не зная имени этого мертвеца, стал звать: "Господи, помилуй меня молитвами этого преподобного". Потом я узнал, что то был Моисей, родом Угрин. И нисшел на меня неизреченный свет, в котором пребываю я и теперь, не нуждаясь в свете ни днем ни ночью. И все приходящие ко мне достойно насыщаются этого света и видят явно утешение, осветившее меня в ту ночь воскресения, как надежда будущего света".

Закончив так исповедь многострадального своего жития, преподобный отец наш Иоанн, обратясь к боримому страстью, сказал: "Мы, брат, пригвоздили ум к плотолюбию, поэтому Бог попускает на нас праведным судом Своим страсти, потому что никогда не приносили мы плодов, достойных покаяния. Но, брат, говорю я тебе: "Помолись этому преподобному Моисею, и он поможет тебе". Тогда он помолился вместе с боримым страстью и, взяв одну кость от мощей преподобного Моисея, дал ему со словами: "Приложи ее к своему телу". Сделав это, он почувствовал, как вдруг угасло разжение, прекратились влечения и омертвели в его теле все блудные страсти, и с тех пор не было ему искушений. Тогда вместе святой и боримый страстью воздали хвалу Богу за то, что тех, которые в жизни своей прославили Его чистотой, Он по смерти прославляет чудесами, дарующими чистоту.

Многострадальный затворник преподобный отец наш Иоанн вскоре по исповедании многих страданий своих, месяца июля в 18-й день предал дух свой в руки Господа, с Которым он страдал чтоб с Ним же и воцариться.

Мощи же его святые, точащие неоскудно исцеления, как столп крепости пред лицом врагов, стоят непоколебимо и доныне там, где он сам закопал себя до груди - сначала, когда подвизался, потом же, - когда узнал время преставления своего.

Молитвами многострадального этого затворника, преподобного отца нашего Иоанна (честное тело которого, как победившего многим страданием телесную страсть, сделалось столпом Дома Божия) да будем мы предводимы как светом и осенением столпа, руководившего в пустыне Моисеем, к той обетованной небесной земле, текущей млеком и медом, которых достойны не одни грудные дети и младенцы, но, подобно Наперснику Христову, и этот девственный Иоанн, то есть к земле, текущей благодатью и славой в Троице славимого Бога, Которому слава ныне и присно, и во веки. Аминь.

ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО ОТЦА НАШЕГО ПРОХОРА ЧУДОТВОРЦА

Он из травы, называемой лебеда, молитвой своей сотворил сладкий хлеб, а из золы соль. Память 10 февраля.

Богатый щедротами и молосердый Бог часто попускает зло на род человеческий, чтоб таким наказанием привлечь его к здравому разуму и понудить на добрые дела. Но если и казнит и наносит язвы, то непременно милует и не медлит подавать исцеления ранам, как можно видеть из жития этого преподобного Прохора. О нем сохранился следующий рассказ.

В дни княжения в Киеве Святополка Изяславича много насилия было нанесено князем народу. Без вины разрушил он дома сильных и у многих отнял имения. За то Бог и попустил, чтоб поганые осиливали его и во время державы его было много нападений половцев и, кроме того, междоусобная брань, так что бывал тогда не раз голод и великая скудность на Русской земле.

В эти дни пришел из Смоленска в Печерский монастырь блаженный Прохор к игумену Иоанну и принял от него святой ангельский образ. Стал он подвизаться крепко в добродетелях и приучил себя к великому воздержанию, так что лишил себя и обычного хлеба, но сбирал он траву лебеду, и, протирая ее своими руками, делал себе хлеб и им питался. В летнее время он заготовлял его на весь год и, когда снова наступало лето, делал то же для будущего года, так что во всю жизнь он не нуждался в обычном хлебе, и прозван он был "лебедник" потому, что кроме просфоры в церкви, в келии не ел никогда даже овощей, но только лебеду, и не пил ничего, кроме воды.

Бог, видя терпение святого в таком воздержании, сотворил для него ту горечь хлеба, сделанного из лебеды, в сладость. И была ему вместо печали радость. Никогда не скорбел этот блаженный, но в радости работал Богу. Не страшился он никогда набегов неприятелей, потому что жил как птица, не имея ничего, кроме лебеды, так что не мог он сравниться с евангельским богачем, говорившим: "Душа, много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись!" (Лк. 12, 19). Но и за траву ту, заготовленную на год, укорял себя, говоря: "Прохор, в эту ночь возьмут у тебя душу твою, а что приготовил ты - кому будет?" На деле исполнил этот блаженный слово Господне: "Взгляните на птиц небесных, они не сеют, не жнут, не собирают в житницу, и Отец ваш небесный питает их" (Мф. 6, 26). Подражая птицам, преподобный легко проходил туда, где росла лебеда, и оттуда приносил ее в монастырь на плечах, как на крыльях. И так питался он несеянной пищей с непаханой земли, как птица.

Во время этих подвигов святого начался в Русской земле от постоянных войн великий голод, так что смерть угрожала людям. Бог же, желая прославить угодника Своего и помиловать людей своих, умножил тогда произростание лебеды более чем в другие годы; и потому блаженный Прохор все больше трудился беспрестанно собирая эту траву, растирая ее руками и делая из нее хлебы, которые раздавал неимущим и погибающим от голода. Некоторые, видя, как он собирал лебеду, начали также собирать, чтоб пропитаться во время голода, но не могли есть от горечи. Тогда все нуждающиеся обратились к святому, и он не отказывал никому в своем хлебе из лебеды. И всем вкус этого хлеба казался сладким, как будто он был смешан с медом, так что охотнее хлеба печеного из пшеницы брали этот хлеб, испеченный из травы руками блаженного Прохора. Но замечательно и то, что хлеб этот, только если давался блаженным с благословением, казался светлым, чистым и был сладок на вкус; а если кто брал его тайно, он становился черен, как земля, и горек, как полынь. Один из братии взял у блаженного хлеб тайно, без благословения, и начал есть. И он оказался в руке его как земля, а во рту горьким сверх меры, так что он не мог его есть. Так случалось несколько раз. Он стыдился открыть блаженному этот грех и просить у него хлеб с благословением. Но, будучи очень голоден, и не в состоянии выносить позывов голода, видя смерть пред глазами своими, пришел к игумену Иоанну и рассказал ему происшедшее, прося прощения. Игумен, не поверив рассказу, приказал другому брату взять тайно хлеб у святого, чтобы видеть истину, так ли это. Когда хлеб был принесен, оказалось то же, что говорил первый брат: никто не мог есть его от горечи. Этот хлеб был еще в руках их, когда имгумен снова послал к святому попросить хлеба от его благословения. "Уходя от него, - сказал игумен, - возьмите тайно и другой хлеб". Когда эти хлебы были принесены, хлеб, взятый тайно, изменился перед ними и стал черным как земля и горек как полынь, как и первый хлеб; а хлеб, взятый из рук его, казался чистым и был сладок как мед. После этого чуда прославился Прохор повсюду и, напитав алчущих, оказал пользу многим.

После этого Святополк Изяславич, князь Киевский, начал междоусобную брань с Давидом Игоревичем, князем Владимирским, за ослепление на Требовле князя Василька Ростиславича, которого приказал ослепить Святополк, прельщенный Давидом Игоревичем; также и с Володарем Ростиславичем, братом Василька, князем Перемышльским, и с самим Васильком за область отца своего Изяслава, которую захватили Ростиславичи. И уже сам Святополк возвратился из похода в Киев, прогнав Давида к ляхам и посадив в его городе Владимире сына свего Мстислава, но не одолел Володаря и Василька и послал на них с Уграми другого сына своего Ярослава. В это время, при великом нестроении и беззаконных грабежах, не пропускали к Киеву купцов от Галича и Перемышля, и не было соли на всей Русской земле - и тогда народ был в великой печали.

Блаженный же Прохор, видя эту скудность, собрал в келию свою множество пепла со всех келий и, помолясь Господу, начал раздавать всем нуждающимся в соли тот пепел, из которого для всех молитвами блаженного образовывалась чистая соль.

И чем больше он ее раздавал, тем больше она умножалась, так что было достаточно не только для монастыря, но и мирские люди , приходя к нему, разбирали во множестве для нужд своих домашних. Ничего не брал за то святой, но раздавал даром всем, кто требовал. И можно было видеть, как базар пустеет, а монастырь полон людьми, приходящими для получения соли.

Тогда воздвиг враг великую зависть в купцах, продававших соль на торгу, лишенных вдруг ожидаемых барышей. Ибо они рассчитывали в те дни приобрести за соль богатство всего мира, но сильно в этом ошиблись, потому что прежде продавали слишком дорого, потом уж никто не покупал и дешево. Собравшись вместе, все торговцы солью пришли к князю Святополку с жалобой на блаженного: "Прохор, черноризец Печерского монастыря, отнял у нас большие деньги: всех неотступно привлек он к себе за солью, а мы, платящие тебе подати, не можем сбыть своей соли и через него разорились". Князь же, выслушав их, замыслил две вещи - и прекратить их жалобы, и себе нажить денег. И решил он с советниками своими поднять цену соли, и, отняв ее у Прохора, самому быть ее продавцом через своих людей. И обещался он тем крамольникам: "Ради вас ограблю монаха". Мысль же о наживе своей он скрывал, желая угодить им, главным же образом готовясь из зависти ввести их в еще большие убытки - потому что зависть не может мириться с тем, что полезно для других. Святополк послал забрать всю соль у Прохора. Когда она была перевезена, он пришел сам посмотреть на нее с теми крамольниками, которые жаловались на блаженного, и все увидели, что пред их глазами пепел. Князь приказал некоторым попробовать, и также во рту их оказался пепел. Много дивились они этому изменению и недоумевали. Желая узнать вернее, чем все это кончится, князь приказал сохранить пепел до трех дней. А к блаженному, по обычаю, приходило множество народа, чтоб получить соль, но узнав о ее разграблении, возвращались с пустыми руками, проклиная того, кто это сделал. Блаженный же сказал им: "когда соль будет высыпана от князя, тогда пойдите собирать ее себе". Князь, продержав ее до трех дней и не получив ничего, кроме пепла, приказал ночью высыпать ее вон.

А тот пепел, который высыпали, снова превратился в соль. Узнав об этом, граждане стали стекаться и с радостью собирали ее. Когда совершилось это дивное чудо, в ужас пришел князь, позволивший себе насилие. И так как он не мог скрыть этого дела, ибо оно совершилось перед всем городом, начал он исследовать, что это такое. Тогда рассказали ему все, что делал блаженный Прохор: не только о той соли, бывшей из пепла, но и о хлебах из лебеды, которыми он пропитал множество народа, и как оказывались они сладкими, когда кто получал их из его рук с благословением, и горькими, когда кто брал тайно.

Узнав об этом, князь Святополк устыдился своего дела, пошел в Печерский монастырь и примирился и игуменом Иоанном. А прежде он имел с игуменом вражду за обличение в ненасытной алчности и в обидах народу, так что он даже заточил его в Турове; но, убоявшись навлечь на себя вражду благочестивого князя Владимира Мономаха, вскоре возвратил его с честью в Печерский монастырь.

Из-за этих чудес Святослав стал с тех пор иметь великую любовь к Пресвятой Богородице и преподобным отцам Антонию и Феодосию Печерским. А блаженного Прохора очень почитал и угождал ему, зная, что он истинный раб Божий. Пред ним он дал обещание Богу никому больше не творить насилия и укрепил это слово, говоря блаженному: "Если я, по изволению Божию, прежде тебя отойду от этого мира, ты своими руками положи меня в гроб, чтоб показать надо мной твое незлобие. Если же ты преставишься прежде меня, я, взяв тебя на плечи, внесу тебя в пещеру, чтоб за то Господь подал мне прощение тяжкого моего греха пред тобой".

После этого разговора блаженный Прохор прожил немало лет Богоугодно в непорочном и жестоком житии и потом разболелся. Князь же Святополк был в походе против половцев. Тогда блаженный послал к нему с вестью: "Приблизился уже час исхода моего из тела; если хочешь исполнить свое обещание и получить от Бога прощение грехов, приди, чтоб получить разрешение и своими руками положить меня в гроб. Ожидаю прихода твоего. Если же ты замедлишь, и я отойду без тебя, то не моя будет вина, и поход окончится не так, как если бы ты пришел ко мне". Получив эту весть, Святополк оставил войско и пришел вскоре к больному Прохору. Преподобный много поучал князя о милостыне, о будущем суде, о вечной жизни и о бесконечных муках, дал ему прощение и благословение и простился со всеми окружавшими князя. Потом, воздев руки к небу, предал дух свой в руки Божии.

Князь же с черноризцами, взяв тело преподобного, отнес его в пещеру и своими руками положил его в гроб. Потом он отправился в поход и одержал великую победу над безбожными агарянами, пленил все области Половецкие и привел пленных в свою землю. Эта победа, дарованная Богом Русской земле, была одержана по предсказанию милостивого блаженного Прохора. И с тех пор князь Святополк, идя в поход или на охоту, всегда приходил в Печерский монастырь для благословения и с великим усердием и благодарностью преклонялся в Богом созданной церкви пред чудотворной иконой Пресвятой Богородицы и пред гробом преподобного Феодосия, также и в пещере пред гробом преподобных Антония и Прохора и всех прочих преподобных и лишь тогда отправлялся в путь. И счастливо шло княжение его, получившее после многих кар Божие благословение через преподобного Прохора, и сам Христолюбивый князь Святополк Изяславович, быв сам свидетелем, исповедывал всем явно чудеса и знамения этого угодника Божия.

Его святыми молитвами и ныне среди постоянной борьбы да не лишатся русские люди брашна: особенно же вечно пребывающего и земного - творения воли Божией, и небесного - насыщения души, когда явится Его слава. И этим святолепным брашном да насладимся мы с преподобным Прохором; уже не вкушением листьев лебеды и пепла, но зрением цветущего прежде веков естества Божия и взятого с земли естества человеческого, которые соединены во Христе - Боге и человеке. Ему с безначальным Его Отцом и с Пресвятым, Благим и Животворящим Его Духом подобает всякая слава ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО ОТЦА НАШЕГО МАРКА ПЕЩЕРНИКА, ПОВЕЛЕНИЙ КОТОРОГО СЛУШАЛИСЬ МЕРТВЫЕ И С НИМ ПРЕПОДОБНОГО ФЕОФИЛА,

которому мертвец Иоанн уступил высшее место, и слезами которого наполнились два сосуда. Память 29 декабря.

В древнем и в более близком видениях сперва Иезекиилю Пророку, а потом наперснику Христову, явилось в ликах ангельских между другими одно животное, имеющее подобие Льва (Иез. 1, 10; Отк.4, 7). Это таинственное знамение свойственно святому евангелисту Марку и нашему Печерскому Марку. Ибо как лев будит своим голосом мертвые свои порождения, так и голосу этого преподобного Бог дал такую власть, что и мертвые братья пробуждались и слушались его. Поэтому и достойно упомянуть о нем среди ангельского лика. Ибо, нося в чине ангельском иноческий образ, он пожил равноангельской жизнью, как свидетельствует его святолепное житие. Итак, начнем повествовать о нем.

Время подвигов этого блаженного Марка лучше всех указаний определим тем достохвальным событием, что при нем были перенесены честные мощи преподобного отца нашего Феодосия из пещеры в святую великую церковь. Блаженный Марк, приняв иноческий образ, жил в пещере, искапывая в ней своими руками много мест не только для того, чтобы скрываться там на молитву, но и для погребения умершей братии, и выносил землю на своих плечах. И так трудился он постоянно в этом богоугодном деле, ожидая на небе богатой награды, на земле же не желая брать ее. Если кто насильно, по любви, давал ему какую-нибудь вещь за копание могилы, - он отдавал убогим.

Кроме того, блаженный возложил на пояс себе железо, которое носил всю свою жизнь; бодрствовал он день и ночь на молитве, от постоянной же молитвы не отделял строгого поста, как сочетал их Бог (Мф. 19, 6). И воду пил он мерой из своей мерки, этой меркой служил ему медный крест. И так внутреннего врага, воздвигающего похоти в душе, победил он до конца не только темницей, но и трудом, и оковами, лишением сна и голодом. Умертвил плоть свою не только безмолвием в темной пещере, но и копанием, и опоясанием железным, бдением и постом. Явившись в ангельском образе как бесплотный, он не боялся смерти, но смерть скорее боялась голоса его, как трубы архангела. Преподобный отец наш Марк получил от Господа силу на такие чудеса, что и мертвые повиновались повелениям его. Это было подтверждено многими знамениями.

Однажды, когда, по обычаю, копал он могилу, утрудясь, он изнемог и оставил место тесным и нерасширенным. Случилось, что один из болевших братий умер; и для погребения не было, кроме того, другого места. Мертвый был принесен в пещеру и едва могли, по тесноте, положить его в пещеру. Тогда братия стала роптать на Марка, что они не могут ни отправить мертвеца, ни возлить на него елея ради тесноты места. Пещерник же, со смирением поклонясь всем, сказал: "Простите мне, отцы, по немощи моей не окончил". Они же досаждали ему, укоряя его еще сильнее. Тогда блаженный сказал мертвецу: "Так как место тесно, брат, подвинься сам и, взяв елей, возлей на себя". Мертвый же, немного разогнувшись, протянул руку и, взявши елей, возлил на себя крестообразно на лицо и на грудь и снова отдал сосуд; оправя себя сам, он возлег и уснул. После этого чуда всех объял ужас и трепет.

И еще один брат умер после долгой болезни; и один из друзей его, по обычаю отерев его губой, пошел в пещеру, чтоб видеть место, где должны были положить тело его друга, и спросил о том блаженного пещерника Марка. Блаженный же отвечал ему: "Иди сказать брату, чтоб подождал он до утра, пока я выкопаю место, и тогда отойдет он на покой той жизни". Брат же сказал пещернику: "Отче, я уже вытер губой его мертвое тело, кому велишь сказать это?" Марк же снова сказал: "Это место, видишь, еще не приготовлено. Говорю тебе: иди и скажи умершему так: говорит тебе грешный Марк: брат, пробудь здесь еще этот день, пока я приготовлю место и извещу тебя, утром же отойдешь ты к желанному Христу".

Послушав его, брат пошел в монастырь и нашел всю братию совершающей обычное пение над умершим. Тогда он сказал умершему: "Брат, Марк говорит, что место для тебя еще не готово, подожди еще здесь до утра". Когда он это при общем изумлении сказал, вдруг мертвец открыл глаза, и душа его возвратилась в него, и он был тот день и ночь жив, никому ничего не говоря и только смотря открытыми глазами. На утро брат, приходивший прежде, опять пошел в пещеру узнать о месте, приготовлено ли оно. И святой сказал ему: "Иди, скажи ожившему: говорит тебе Марк: оставь эту временную жизнь и перейди в вечную; отдай дух твой Богу, тело же твое пусть будет положено в пещере со святыми отцами. Ибо место готово". Брат, придя, сказал все это ожившему. Тот же, закрыв очи свои, предал дух в руки Божии. Итак, с честью был положен в пещере на приготовленном месте. И все удивлялись этому преславному чуду, как по слову блаженного ожил мертвец и опять умер по его слову, и прославляли Бога.

И еще. Были в том же Печерском монастыре два брата, соединенные сердечной любовью с самой юности, одинаково обо всем мыслившие и имевшие одинаковую ревность к Богу - Иоанн и Феофил. Они умолили блаженного Марка устроить им одно общее место для погребения тел их обоих, когда повелит Господь. Пожив долго вместе, старший из них Феофил уехал куда-то по монастырскому делу, а младший, Иоанн, угодив Богу, разболелся, умер и положен был в пещере на приготовленном месте. Через несколько дней Феофил возвратился с дороги и, узнав о смерти брата своего, начал сильно скорбеть и, взяв с собой несколько иноков, пошел в пещеру, желая видеть, на каком месте положен умерший. Видя же, что он положен в той общей могиле на верхнем месте, негодовал и роптал на Марка, говоря: "Зачем ты положил его здесь на моем месте? Я старше его". Пещерник, как смиренный, кланяясь ему, говорил: "Прости, брат, меня, согрешил я!" Потом, обратившись к умершему, он сказал: "Встань, брат дай то место старейшему тебя брату, сам же ляг на нижнем месте". И вдруг, по слову блаженного, мертвый востал и лег на нижнем месте, и все пришедшие туда видели это, и чудо было для их страшно и полно ужаса.

Тогда брат, роптавший на блаженного, припал к ногам его, говоря: "Согрешил я, отче, подвинув брата с места. Молю тебя, прикажи, чтобы он лег там снова". Блаженный же сказал ему: "Сам Господь, уничтожая вражду между нами, происшедшую из-за твоего ропота, сделал это, чтобы во вражде твоей ты не имел на меня злобы; тело этого умершего показало, что любовь его к тебе живая и по смерти, подчинялась старшинству твоему, встав с верхней части общей приготовленной для вас могилы. Восставлять мертвых - Божие дело. Я же человек грешный и теперь, когда нет нужды, уже не могу сказать сам собой этому умершему: Встань и опять ляг на верхнее место, ведь если прикажешь это ему ты, он не послушает тебя. Но знай и то, что тебе не следовало выходить из монастыря, чтоб наследовать свое старшинство, и в этот час ты был бы положен здесь. Но, так как ты не готов на исход, иди, подумай о спасении души твоей, и через несколько дней сам ты будешь принесен сюда".

Слыша эти слова, Феофил очень был опечален и устрашен, думая, что тут же упадет и умрет; не надеялся дойти и до монастыря. Едва помня себя, пришел он в своею келью и неутешно плакал.

Тогда роздал он все, что имел, оставил себе одну рясу и мантию и всякий день ожидал смертного часа. Никто не мог успокоить его в его горьком плаче, но хотевшие утешить его заставляли его рыдать еще сильнее. Не могли принудить его вкусить от сладких блюд, но слезы его были ему хлебом день и ночь. Когда наставал день, он говорил себе: "Не знаю, достигну ли я вечера?", а когда приходила ночь, опять омрачал слезами свет очей своих, говоря: "Кто знает, доживу ли до утра. Ибо многие, встав утром от сна, не достигли вечера и другого сна, кроме смерти, и многие, уснув, не встали с постели. Как надеяться, что буду жить, мне, получившему извещение, что вскоре скончаюсь". Но, чтоб Господь, по неизмеримым щедротам Своим, подал ему время на покаяние, молился он к Нему всегда, пребывая в посте и плаче. Ведя такую жизнь много лет, Феофил до того утончил плоть свою, что можно было перечесть суставы его, и от много плача лишился он зрения.

Преподобный же отец наш Марк, когда узнал час отшествия своего к Богу, призвал Феофила и сказал ему: "Прости меня, брат, что я опечалил тебя на много лет, и моли Бога обо мне, потому что я отхожу уже от этого мира. Если же я получу дерзновение, не забуду молиться о тебе, чтоб Господь сподобил нас обоих, и видеть Его пресветлое лицо, и увидеть там друг друга, и быть там на месте преподобных отцов наших Антония и Феодосия Печерских".

Феофил же с плачем отвечал ему: "Зачем, отче, ты оставляешь меня? Возьми меня с собой или даруй мне здесь прозрение. Знаю, что, когда ты воскресил умершего моего брата, а я упал пред тобой в пещере, я должен был умереть за грехи мои. Но Господь, ради святых твоих молитв, пощадил меня, ожидая моего покаяния. И теперь можешь ты подать мне, чего я прошу у тебя - или с тобою отойти к Богу, или прозреть".

Преподобный же Марк сказал ему: "Не скорби, брат, что ради Господа ты ослеп телесными очами, ибо духовными ты прозрел к истинному разуму. Я пожелал быть виной твоего ослепления, я предсказал тебе смерть, желая сделать пользу твоей душе, и привести к смирению твое плотское высокоумие, ибо Бог не уничижит сердца сокрушенного и смиренного. (Пс. 50, 19), а не хвалящегося старшинством. Поэтому не нужно тебе видеть этого маловременного света; проси у Господа, чтоб видеть тебе славу Его в свете присносущном; не желай и смерти: она придет, если б ты и не хотел. Вот тебе будет знаменеием отшествия твоего: за три дня до кончины твоей ты прозришь и так отойдешь ко Господу, и там увидишь свет нескончаемый и славу неизреченную". Оставив это неложное пророчество свое о кончине Феофила, преподобный отец наш Марк сам в Господе окончил на земле временную свою жизнь, и начал на небесах, как повелитель мертвых и пророк, с начальником воскресения Самим Иисусом, и со святыми пророками, вечную жизнь.

Мощи же его чудотворные положены в пещере, где сам он выкопал себе гроб, и подают неоскудные исцеления всем, с верой приходящим к честной его раке. Там лежат и вериги, которые носил на себе преподобный, и медный крест, из которого пил он воду. Своими устами он так освятил его, что он стал чудотворным. Кто с верой и постившись приходит и пьет из того честного креста воду, получает скорее, чем от всяких вод врачебных, неложное сверхъестественное врачевание своим недугам.

Блаженный же Феофил, получив новую рану в свое сердце, сталь рыдать сугубо, оплакивая горькое разлучение с отцом и наставником своим, преподобным Марком, и свою кончину, которой ожидал всякий день, вспоминая пророчество того отошедшего пещерника. Проливал он источники слез, и они еще более умножались.

Блаженный Феофил имел обычай, когда творил молитву и приходили на него слезы, тогда подставлял сосуд и над ним плакал, и за много лет наполнил его слезами. Получив зрение в глазах, по обещанию преподобного Марка, он понял, что кончина его близка. И он начал молиться Богу прилежно, чтоб угодны были слезы его и, воздев руки к Нему, говорил так:

"Владыко человеколюбче, Господи Иисусе Христе Боже мой, не хотящий смерти грешникам, но ожидающий обращения их, зная немощь нашу, Царь Пресвятой, Утешитель Благий, больных здравие, грешников спасение, изнемогающих укрепитель, падающих восставитель, молю Тебя в этот час, удиви на мне недостойном милость Твою, прими излияние горьких слез моих и излей на меня неисчерпаемую пучину Твоего благоутробия, чтоб не быть мне искушаемым воздушными мытарствами и не быть во власти князя тьмы, ради молитв великих угодников Твоих преподобных отец наших Антония и Феодосия Печерских и всех святых, от века Тебе благоугодивших".

Когда блаженный Феофил произнес это, в образе прекрасного юноши предстал пред ним Господен ангел, говоря: "Хорошо молишься ты, Феофил, но что хвалишься тщетой слез, собранных в сосуд?" И он показал ему свой сосуд, больший того, полный благоухания, как от многоценного мира, и сказал: "Это твои слезы, которые в молитве к Богу ты пролил от сердца и отер рукой или полотенцем, или одеждой, или которые из глаз твоих упали на землю; все эти слезы я собрал в этот сосуд и сохранил по повелению Владыки моего и Творца. И теперь я послан поведать тебе радость, чтоб с весельем отошел ты к Тому, Кто сказал: "Блажени плачущии, яко тии утешатся" (Мф. 5, 4). Сказав так и оставив свой сосуд, он стал невидим.

Блаженный же Феофил, призвав игумена, рассказал ему о явлении и словах ангела, показал и два сосуда, наполненные слезами - один свой, другой же ангельский, благоухающий сильнее ароматов, и просил по кончине своей вылить его на тело.

Итак, на третий день по прозрении своем, он отошел ко Господу, чтобы зреть Трисиятельное Божество.

Честное же тело его с честью положили в пещере с любимым его братом, блаженным Иоанном, близ преподобного Марка, и помазали его из ангельского сосуда, так что вся пещера наполнилась благоуханием, потом же вылили на него и другой сосуд слез, чтобы тот, кто сеял не земле слезами, пожал не небе радостью (Пс. 125, 5). И эту радость получил он ходатайством преподобного наставника своего Марка пещерника, чудотворной благодатью Бога всякого утешения (2 Кор. 1, 3), Которому, в Троице хвалимому, подобает слава ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНЫХ ОТЦОВ НАШИХ ФЕОДОРА И ВАСИЛИЯ

Они пострадали от князя Мстислава Святополковича, оклеветанные диаволом в похищении сокровища. Память 11 августа.

"Корень всех зол есть сребролюбие" (1 Тим. 6, 10), - сказал Божественный апостол Павел. Эти слова сбылись на деле в этом достойном хвалы житии, где начальник зла, враг, не иной вещью, как сребролюбием, навел злые душевные и телесные искушения на душу блаженного Феодора, и страдания и смерть не только на него, но и на советника его, блаженного Василия. Повесть эта пишется так.

У блаженного Феодора в его мирской жизни было большое богатство. Услышав же евангельские слова Господни: "Всяк от вас, иже не отречется всего своего имения, не может быть Мой ученик", - последовал этому слову. И, оставив все мирское и раздав богатство нищим, он стал черноризцем в Печерском монастыре и ревностно подвизался в добродетелях.

По приказанию игумена, он жил в пещере, которая называется Варяжской, и в ней пробыл много лет в строгом воздержании.

Этому блаженному Феодору однажды враг принес немалую печаль и тоску об имении, разданном нищим, приводя ему на мысль долгие годы жизни, изнеможение плоти и скудость монастырской пищи.

Феодор не понял искушения, не вспомнил слов Господа: "Посему говорю вам: не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться, душа не больше ли пищи, и тело одежд. Взгляните на птиц небесных: они не сеют, не жнут, не собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их, Вы не гораздо ли лучше их?" (Мф. 6, 26). И начал он от скорби переходить в отчаяние, смущаемый нищетой, и долго омрачал его враг, и эту скорбь он явно открывал своим друзьям.

Был в том монастыре черноризец именем Василий, совершенный инок. Он, желая утешить и отвлечь от отчаяния Феодора, сказал ему: "Брат Феодор, молю тебя, не губи мзды своей; если, раскаявшись в подвиге своем, снова желаешь имения, розданного нищим, я постараюсь вернуть его тебе; только ты скажи перед Богом, чтоб милостыня твоя была зачтена за мной, и ты будешь спокоен, получив свое имение. Но подумай, потерпит ли это Господь. Так же в Царьграде некто, пожалев золота, розданного в милостыню, зачел его пред Богом за другим, от которого получил то, что роздал; но когда сказал он: "Не я, Господи, сотворил милостыню, но она принадлежит ему, вдруг упал он и умер посреди церкви, и разом лишился и золота, и жизни".

Феодор, услышав это и обдумав, стал оплакивать свое согрешение и ублажать брата, спасшего его от такого душевного недуга. О таких людях сказал Господь: "Если извлечешь драгоценное из ничтожного, то будешь как Мои уста" (Иер. 15, 19). И с тех пор между этими двумя иноками образовалась приязнь.

С тех пор Феодор преуспевал в заповедях Господних и делал все, что праведно, благоугодно, свято и непорочно. Тогда диавол, будучи жестоко уязвлен тем, что не смог его таким образом привлечь к сребролюбию, снова вооружился на преподобного и расставил ему другие искушения для той же погибели. Однажды Василий был отослан игуменом на одно послушание, где пробыл месяца три. Враг, найдя это время удобным для своих козней, преобразился в облик Василия и пришел к пещерному брату, представляясь, что беседует с ним о полезных вещах. "Феодор, сказал он ему, как теперь преуспеваешь ты? Прекратилась ли в тебе бесовская брань? Или он тебе еще творит пакость, возбуждая любовь к стяжению и пробуждая воспоминание о розданном нищим имении?"

Феодор же, не поняв, что это бес, и думая, что это говорит ему брат, отвечал: "Твоими молитвами, отче, я преуспеваю; утвержденный тобой, не послушаюсь я мыслей, навеваемых бесами. И если теперь ты что прикажешь, сделаю с усердием, не ослушаюсь тебя, потому что я получил великую пользу для души моей через твои наставления". Бес же, мнимый брат, почувствовав смелость от того, что Феодор не помянул имени Господа Бога, сказал ему: "Даю тебе еще другой совет, который даст тебе покой, и вскоре ты получишь от Бога воздаяние за розданное тобой имение. Проси у Господа Бога, чтоб Он подал тебе множество золота и серебра, и не давай никому входить к тебе, и сам не выходи из этой пещеры". Брат же обещал исполнить все это. Тогда отошел от него пронырливый бес и, невидимо наталкивая его на помысл о находке сокровища, склонял его к молитве о том. Феодор, молясь Господу, чтобы получить от него сокровище, обещался все раздать на милостыню. Уснув, он видел во сне беса, светлого и украшенного, как ангел, который показывал ему в пещере сокровище. Это видение было Феодору не один, но много раз. Он, через несколько дней придя на показанное место и начав копать, нашел великое сокровище из серебра и золота и многоценные сосуды.

После этого пришел снова бес в образе Василия и сказал пещернику: "Где данное тебе сокровище? Явившийся тебе, сказал и мне, что, по твоей молитве, мне дано будет множество золота и серебра". Феодор же не хотел показать ему сокровища. И тогда злохитрый бес стал и явно говорить блаженному и втайне влагать в него помысл, чтоб, взяв сокровище, идти в другую страну. Но сперва сказал так: "Брат Феодор, не говорил ли я тебе, что вскоре получишь от Бога воздаяние за розданное тобой имение, ибо Он сказал так: "Всякий, кто оставит дом или землю ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную" (Мф. 19, 29). Теперь уже богатство в твоих руках; делай с ним, что хочешь". Отвечал ему пещерник: "Для того просил я у Бога, чтоб, если подаст Он мне, все раздать на милостыню, и думаю, что для того Он и дал мне". Супостат сказал ему: "Берегись, брат Феодор, чтоб враг снова не причинил тебе скорбь за раздачу, как и прежде, ибо это дано тебе вместо того, что раздал ты убогим. Я даю тебе совет, взяв это, идти в другую страну и там купить имение для прожития своего; можешь и там спастись и избегнуть бесовских козней. Когда же приблизится отшествие твое от этого мира, отдай имение, кому захочешь, и так память о тебе переживет тебя. Феодор же сказал ему: "Не устыжусь ли я того, что оставил мир и все, что в нем, и обещался окончить жизнь мою в этой пещере, а теперь буду беглецом и жителем мирским? Если угодно тебе, то я буду жить в монастыре и исполнять все другие приказания твои". Отвечал ему бес: "Не можешь утаить здесь сокровища, о нем узнают и возьмут от тебя. Но прими мой совет и сделай скорей, что я тебе говорю. Если бы было неугодно Богу, чтоб ты имел богатство, Он бы не даровал его тебе, не известил бы и меня, чтобы наставить тебя". Тогда пещерник, поверив бесу, как брату, начал тайно приготовлять повозки и сосуды, в которые надо было собрать сокровище, чтоб выйти из пещеры туда, куда выведет его бес, желавший кознями своими отлучить его от того святого места преподобных отец Антония и Феодосия и самой Пресвятой Богородицы, в особенности же от Бога. Человеколюбивый же Господь, не желая, чтоб погиб ни один из того святого места, спас и раба Своего Феодора молитвами преподобных Своих.

В то время возвратился с дороги Василий, который спас раньше Феодора от злого помысла, и пришел в пещеру, чтоб повидать живущего в ней брата, и сказал ему: "Брат Феодор, как теперь пребываешь ты в Боге? Долго я не видел тебя". Феодор удивился этому приветствию и отвечал: "Что ты говоришь, будто давно не видал меня. И вчера, и прежде вчерашнего дня, и постоянно ты был со мной, поучая меня, и я уже отправляюсь в путь, как ты приказал мне". Василий же еще больше удивился такому ответу и спросил: "Скажи мне, брат Феодор, что значит слово это? Ты говоришь, что и вчера, и до того, и постоянно я был с тобой и поучал тебя. И куда идешь ты? Я возвратился с дороги и не знаю ничего. Если было что над тобой от бесовского действа, молю тебя, Бога ради, не утаи от меня".

Феодор же с гневом сказал ему: "Что ты искушаешь меня, зачем смущаешь душу мою: то говоришь ты мне так, то иначе. Какому слову мне верить?" - и он с досадой прогнал его от себя. После такого приема Василий пошел в монастырь, а бес, в образе Василия, снова пришел к нему и сказал: "Брат, безумствовал я, окаянный, говоря тебе другое; поэтому не принимаю я досаждения, принятого от тебя; но опять говорю тебе: поскорей уходи отсюда в эту ночь, взяв найденное сокровище". Сказав это, он ушел от него. После этого снова Василий пришел к нему. Взяв с собой некоторых старцев, и сказал пещернику: "Они свидетели тому, что теперь три месяца, как я не видел тебя, ибо был отправлен игуменом по монастырскому делу, и теперь лишь третий день, как вернулся в монастырь. Ты же, едва я пришел, сказал мне, что и вчера, и до того, и постоянно я был у тебя; поэтому я думаю, что здесь был бесовский призрак в моем образе. И, если хочешь узнать истину, сделай так: не позволяй никому, приходящему к тебе, разговаривать с тобой, пока не сотворит молитву Иисусову. Если не захочет - ты поймешь, что это бес". Сказав это, Василий произнес запретительную молитву, призвав на помощь святых, и, мудро наставив Феодора, отошел в монастырь, в свою келию. И после этого бес не посмел более явиться Феодору. Феодор ясно понял прельщение пронырливого врага и с тех пор всякого приходящего к нему сперва принуждал сотворить молитву Иисусову, тогда уже беседовал с ним. Так укрепился он на врага, и Господь избавил его из уст льва, старающегося поглотить, как случается со многими, скитающимися в пустынях и в пропастях земных и безмолвствующих наедине в затворах, которым нужна великая сила и Божия помощь, чтобы они не были побеждены в единоборстве и поглощены душегубными зверями.

Избавленный от этого рва погибели, блаженный Феодор стал стараться, чтоб скорее враг упал в яму, а не он, и начал с того, что вскопал глубоко землю и положив туда искушавшее его найденное им сокровище, засыпал его. Чтоб совершенно погибла и память этого сокровища, блаженный непрестанно молил Господа, чтоб он дал ему забыть то место, где он скрыл его, и чтоб избавил его от всякого проявления страсти сребролюбия, и Господь исполнил моление его. Ибо с тех пор он не знал никогда о том месте и не помышлял никогда о приобретении, и золота и серебро считал за сор.

Потом, чтоб бес не приступал к нему с той же дерзостью, когда он, будучи праздным, впал бы в леность, отчего у врага родится бесстрашие, - принудил себя блаженный Феодор к трудной работе. Он поставил в пещере жернова и начал работать на братию, принося из монастыря жито и размалывая его сам, своими руками, и проводил без сна все ночи, трудясь в ручном деле и в молитве; когда же наступал день, он относил муку и опять приносил жито. Итак, работая много лет, немало облегчал монастырских рабочих и не стыдился этого труда.

По прошествии многого времени, келарь, видя пещерника трудящегося в такой работе и злострадании, умилился и, когда однажды из сел было привезено в монастырь жито, послал к нему в пещеру пять возов, чтоб он не приходил за ним постоянно сам, возлагая тем на себя большой труд. Феодор же, ссыпав жито в сосуды, начал молоть, напевая наизусть псалмы; когда же утрудился и захотел немного отдохнуть, внезапно раздался как бы звук грома, и жернова стали сами молоть. Поняв действие бесовское, блаженный встал и начал прилежно молиться Богу, и потом сказал громким голосом: "Запрещает тебе Господь, лукавый бес!" Бес же не переставал молоть в жерновах. Тогда Феодор снова сказал: "Во имя Отца и Сына и Святого Духа, свергнувшего тебя с неба и давшего на попрание Своим угодникам, повелеваю тебе я, грешный, не прекращать этой работы, пока не измелешь жито, чтоб и ты потрудился на святую братию". Сказав это, святой стал на молитву, бес же, не дерзнув ослушаться запрещения, измолол в ту ночь все жито. Утром же Феодор известил келаря, чтоб он прислал за мукой. Келарь удивился чудному тому делу, как пять возов были смолоты в одну ночь, и, придя сам в пещеру, вывез из нее пять возов муки. Было новое чудо в том, что из того жита вышло еще пять возов муки. И сбылось здесь, в делах блаженного Феодора, слово апостолов, сказавших некогда: "Господи, и бесы повинуются нам о имени Твоем", - также и изречение самого Иисуса Христа, который сказал: "Се даю вам власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражию" (Лк. 10, 17 и 18). Лукавые бесы хотели устрашить этого раба Божия и поработить себе, как прежде они прельстили его, но наложили сами на себя цепи работы, так что возопили они тогда: "Уже больше не будем мы здесь".

Феодор и Василий постановили между собой богоугодное решение, никогда не утаивать друг от друга своих мыслей, но все обсуждать вместе, угодно ли что Богу. По взаимном совещании Василий вошел безмолвствовать в пещеру, Феодор же по старости вышел из пещеры, чтоб жить в стороне монастыря.

Старый монастырь был тогда сожжен, и дерево для постройки церкви и всех келий лежало на берегу Днепра, связанное плотами; чтоб возить его на горы, были наняты возчики, Феодор же, желая поставить себе келию, начал сам на себе носить дерево с берега на гору, не уступая никому своего труда. Но лукавые бесы забыли, что еще недавно, принужденные Феодором к работе, обещали не приступать к нему, и снова стали делать ему пакости. Все деревья, которые Феодор вносил на гору с великим трудом в течение целого дня для постройки своей келии, бесы ночью сбрасывали с горы, желая тем прогнать блаженного. Феодор, узнав искушение бесовское, сказал им: "Во имя Господа Бога нашего Иисуса Христа, повелевшего вам войти в свиней, - повелеваю вам я, грешный раб Его, - все дерево, которое на берегу, - поднять на гору, чтоб братия, работающая Господу, избавилась от труда, и молитвенный Дом Пресвятой Госпожи Богородицы, и свои келии могла построить без вашей пакости". И бесы в ту же ночь взнесли с берега на гору все дерево, так что его было достаточно на построение всего монастыря, а не только одной келии для Феодора. Поутру возчики, вставши, приехали на берег, чтоб возить с берега дерева, и не нашли ни одного. Осматриваясь по сторонам, они увидали, что все занесено уже на гору, и сложено не в одном месте, но отдельно, разобранное по роду - особенно для крыш, особенно для основания, особенно большие дубы, трудно переносимые вследствие длины их. Это дело было чрезвычайно утешительно, как совершившееся сверх человеческой силы; и Бог прославился в угоднике Своем Феодоре, а в месте и в советнике его Василии, ради подвигов которых совершилось это дивное чудо. Однако эти единодушные рабы Господни не гордились повиновением бесов, следуя слову: "Не радуйтесь, что духи вам повинуются, но радуйтесь тому, что имена ваши написаны на небесах" (Лк. 10, 20).

Бесы же, явно обличаемые в наветах своих Феодором и Василием, не могли стерпеть этой укоризны, ведь некогда они были почитаемы от неверных, и им поклонялись как богам. А теперь эти верные угодники Божии Феодор и Василий пренебрегают ими, уничижают и бесчестят их, принуждают работать их, словно купленных рабов, - то молоть жито, то носить дрова на гору, и, кроме того, своим запрещением отгоняют от людей. Потому, когда они носили дрова, слышно было, как они вопили: "Злые и лютые для нас супостаты Феодор и Василий! Не перестанем и не успокоимся мы бороться с вами, пока не предадим вас смерти". И с этих пор лукавые бесы (не ведая, что исходатайствуют блаженным славнейшие венцы) всячески стали поощрять злых людей убить их. После чуда нанятые возчики наваждением бесовским возбудили неприятность, говоря блаженному Феодору: "Дай нам нашу наемную плату, потому что мы не знаем, какими кознями по согласию с Василием ты сделал так, что это дерево очутилось на горе. А мы готовы были везти его".

Неправедный судья, прельщенный предложенным ему золотом, забыв об осуждении Божием (ибо неправедно судящий сам будет осужден) присудил Феодору дать плату тем наемникам и осмелился выразиться так: "Пусть бесы помогут тебе платить, как помогли возить".

Тяжело было такое наваждение бесовское на нестяжательного старца Феодора и советника его Василия. Но так как этого не было достаточно для убийства, то, вспоминая прием первой своей победы, ополчившийся диавол воздвиг иную смертоносную бурю. Пришел он во образе Василия, безмолвствовавшего тогда в Варяжской пещере, к одному из советников княжеских, боярину очень сердитому и свирепому, нечестивому словом и делом, которому Василий был знаком, и сказал ему прельститель так: "Феодор, прежде меня бывший в пещере, - нашел много сокровищ, золота и серебра и мноценных сосудов и, взяв это, хотел бежать в другую страну, я же удержал его. И теперь он представляется юродивым и водится с бесами, приказывая им молоть и носить дерева с берега на гору, а сокровища осторожно хранит до удобного времени, чтоб втайне от меня уйти с ними, куда зохочет. Князю же от этого не будет никакой выгоды". Услыхав это от беса, мнимого Василия, боярин привел его к князю Мстиславу Святополковичу. Бес же, рассказав все это князю, прибавил еще, что его надо поскорее забрать, пока он не убежал, и присвоить себе его сокровища. Если же он не захочет отдать добровольно, то дать ему много ударов, и тогда он отдаст. Если же и так дело не выйдет, тогда, предав его многим мукам, позовите меня - сказал бес, - и я пред всеми вами обличу его и покажу место, где спрятано сокровище". Посеяв это искушение, бес ушел с глаз их. Поутру князь отправился со многими воинами как на охоту или как на крепкого витязя и, захватив блаженного Феодора, привел его в свой дом. Здесь сперва ласково он стал расспрашивать его: "Скажи мне, отче, находил ли ты, как я слышал, сокровища?" Феодор отвечал ему: "Да, нашел, и теперь оно скрыто в пещере". Князь же снова его спросил: "Известно ли, отче, кто первый положил его, и много ли в нем золота, серебра и сосудов?" Отвечал блаженный: "Еще при жизни преподобного отца нашего Антония стало известно, что в той пещере находится варяжский клад, почему и доныне пещера называется варяжской. Золота и серебра видел я бесчисленное множество; сосуды латинские". Тогда сказал ему князь: "Отчего ты, отче, не дашь этого мне? Я разделю с тобой, и, сколько тебе нужно будет, ты возьмешь. И тогда ты будешь отец отцу моему и мне (его отец, князь Святополк, был тогда в Турове). Блаженный же Феодор сказал: "Я не желаю брать ничего такого, что мне не на пользу; все бы я отдал вам, так как вы служите тому, от чего я свободен; но Господь отнял у меня память того места, где я скрыл сокровище". Тогда князь в гневе сказал слугам: "Приказываю оковать этого монаха по рукам и по ногам и три дня не давать ему хлеба и воды за то, что он не пожелал моей милости". Окованного его опять спросили: "Скажи, где сокровище?" Феодор же отвечал: "Как я уже сказал, не знаю я, где скрыл его". Князь приказал мучить его ударами, так что вся власяница была смочена кровью. Потом велел повесить его в густом дыме и потом опять привязать его и развести под ним сильный огонь; и многие дивились терпению его, ибо среди пламени он был точно в росе, и к власянице его не прикоснулся огонь. Один из присутствующих, видя это, передал князю, и князь, охваченный ужасом, сказал старцу: "Зачем губишь себя, не отдавая сокровища, которое нам принадлежит?" Феодор же сказал: "По правде говорю тебе, молитвами брата моего Василия и тогда я был спасен от сребролюбия, когда нашел сокровище, а теперь, как я уже говорил, Господь отнял у меня память о том месте, где я скрыл его". Князь же, услыхав это, послал немедленно в пещеру за блаженным Василием, которого привели силой, так как он не хотел идти. Тогда князь сказал ему: "Все, что приказал ты сделать, я сделал с этим злым старцем, но ничего не успел. И я призвал в свидетели тебя самого, ведь я хочу иметь тебя за отца". Василий же в недоумии сказал ему: "Что я приказывал делать тебе?" Князь отвечал: "То, что ты рассказал мне о сокровище, которое он нашел, о том он мне не хочет открыть ничего, хотя я и мучил его". Василий же сказал: "Я понимаю козни лукавого беса, прельстившего тебя и солгавшего на меня и на этого преподобного, потому что ты никогда не видал меня: я пятнадцать лет не выхожу из пещеры". Тогда все присутствующие сказали: "При нас всех ты говорил князю". Василий же ответил: "Вас всех прельстил бес; я не видал ни князя, ни вас". Князь, разгневавшись, приказал и этого блаженного мучить без милости. И, не перенося, обличения, и нетрезвый от вина, он, взяв стрелу, ранил ей блаженного Василия. Василий же, вынув стрелу из тела, бросил ее князю, говоря: "Этой стрелой через недолгое время ты сам будешь ранен", что и сбылось по предсказанию преподобного. Но прежде того князь приказал святых, еле живых от мук, заключить отдельно в темницу, чтоб на следующий день подвергнуть их еще более тяжелым мукам.

И в ту ночь оба преподобные уснули честной пред Господом смертью, и извел Господь из темницы души их исповедывать святое имя Его в присносущном свете.

Узнав об этом, собралась братия и взяла тела святых страдальцев; и похоронили их с честью в пещере Варяжской, в которой они трудолюбиво и богоугодно подвизались.

Потом они были перенесены в пещеру преподобного Антония, где и доныне лежат нетленно, в окровавленных одеждах и власяницах, тоже остающихся нетленными.

Вскоре после блаженной их кончины сбылось предсказание преподобного Василия: князь Мстислав Святополкович застрелен был во Владимире на стене, сражаясь с князем Владимиром Игоревичем; и тогда, узнав стрелу свою, которой он ранил блаженного Василия, сказал: "Вот, я умираю теперь из-за преподобных Феодора и Василия".

Итак, злой убийца получил отмщение по делам своим. Преподобные же страдальцы, как победители диавола, побеждающего сребролюбием, увенчались не тленным серебром и золотом, но славой и честью вечной, и получили венец от Честного Камня, Который есть Христос. Ему честь и слава с Богом Отцом и Святым Духом ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО ОТЦА НАШЕГО ПИМЕНА МНОГОБОЛЕЗНЕННОГО

Он всю свою жизнь с чувством благодарности лежал в болезни и пострижен ангелами в иноческий образ. Память 7 августа.

Взявшись рассказывать о блаженном этом Пимене, будем повествовать о мужественном его страдании, чтоб узнать, как с благодарностью нужно доблестно переносить болезни и как сила Божия в немощи совершается.

Блаженный Пимен родился на свет больным, больным и вырос; но эта телесная болезнь не дала в нем развиться душевной болезни. Он был чист от всякого порока и от утробы матери не познал скверного греха. Часто просил он родителей отдать его в монастырь, чтобы постричься в иноческий образ, но они, как чадолюбивые родители, желая по смерти своей иметь его наследником, препятствовали ему.

Однажды (так Бог мудрее промыслил) блаженный изнемог чрезвычайно, и не думали, что он будет жив. Тогда принужденные необходимостью родители принесли его в Печерский монастырь, прося живущих в нем преподобных отцов молиться о сыне их, чтоб исцелился он от недуга. Преподобные те отцы, потрудившись много в молитвах, ничем не облегчили больного, потому что сам он не просил себе у Господа здоровья, но, скорее, усиления болезни, чтобы, если выздоровеет, не быть взятым родителями из монастыря и не лишиться, чего желает.

Так как отец и мать его, не отходя от него, не позволяли ему постричься, блаженный был очень печален. И он начал прилежно молить Бога исполнить желание его, какими Сам Он знает путями. И вот, однажды ночью, когда родители его и слуги спали, вошли к нему светлые ангелы, одни в образе прекрасных юношей, другие же в образе игумена и братии, неся в руках свечи, также евангелие, власяницу, мантию, куколь и все, что нужно для пострижения, и сказали ему: "Хочешь ли, чтоб мы постригли тебя?" Блаженный же с радостью отвечал: "Да, хочу, Господь послал вас; прошу вас исполнить желание моего сердца". Они же стали предлагать вопросы, и все по порядку, как написано в уставе иноческого пострижения. И так постригли его в великий ангельский образ, облачив его в мантию и куколь, и нарекли его Пименом. Дав ему, по обычаю, горящую свечу, они сказали: "Сорок дней и ночей да не погаснет эта свеча". Они предсказали ему постоянные страдания от болезни и что получение здровья будет знамением смерти. Совершив все, они дали ему целование и ушли в церковь, взяв в полотенце его волосы, которые положили на гроб преподобного Феодосия.

Братия же, находившаяся вблизи в своих келиях, слыша пение, разбудила других вокруг себя, думая, что игумен с некоторыми иноками постригает больного, или что он уже преставился. И все вместе придя в ту келию, где лежал блаженный, они нашли там всех спящими, отца его и мать и рабов, которых они разбудили, и все исполнились благоухания. Больного же увидели полным радости и веселия и одетым в иноческую одежду. Братия спросила его: "Кем ты пострижен, и какое пение слышали мы здесь, которого не слыхали родители твои, бывшие здесь?" Больной отвечал: "Думаю, что игумен с братией пришел и постриг меня, и назвал меня Пименом. Они пели и тем пением и голосами, которые вы слышали, и дали мне эту свечу, которую вы видите, говоря, что она будет гореть сорок дней и ночей. А с волосами моими, взяв их в полотенце, они пошли в церковь". Услыхав это, братия пошла сейчас к церкви и нашла ее запертой. Они разбудили пономарей и спросили их: "Входил ли кто в церковь после повечерней молитвы?" Им ответили: "Никто не входил, так как и ключи спрятаны у екклесиарха". Разбужен был и екклесиарх и, взяв ключи, потому что он их никому не давал и не входил в храм с тем сонмом, вступили в церковь и нашли на гробе преподобного Феодосия волосы, лежащие в полотенце, и тогда известили обо всем игумена. Игумен же, сильно удивившись, начал всячески разыскивать, кто постриг блаженного Пимена, но не нашел. Только всем стало понятно, что то было дело Вышнего Промысла от Бога, через Его святых ангелов. Игумен и братия подробно рассуждали о происшедшем чуде, вменится ли оно блаженному как пострижение по уставу; и так как у них было достаточное доказательство, [а именно, что, как он говорил, в церкви запертой нашлись его волосы на гробе преподобного Феодосия и свеча, которая могла гореть только день, горела, не погасая, сорок дней и ночей] то больше не отправляли над ним пострижения, но сказали: "Довольно тебе, брат Пимен, чина, дарованного Богом и нареченного имени. Но скажи нам, - спросил его игумен, пришедший с книгами пострижения, - каковы были постригавшие тебя и не опустили ли чего, написанного в этих книгах?" Блаженный же Пимен сказал игумену: "Что искушаешь меня, отче? Ты сам, придя сюда со всей братией, совершил надо мной все то, что написано в этих книгах. Кроме того, сказал ты еще мне, что мне предстоит страдать в болезни всю жизнь, и, когда придет кончина моя, тогда будет подано мне здравие, так что своими руками можно мне будет нести мой смертный одр. Но моли обо мне, отче святой, чтоб подал мне Господь терпение". Услышав это, они оставили его.

Блаженный же Пимен, по предсказанию постригших его, лежал много лет в болезни очень тяжкой и отталкивающей, так что и служащие гнушались им и часто оставляли его в голоде и жажде на два или на три дня; он же с радостью терпел все и благодарил Бога за все.

Случилось однажды, что другой такой же больной принесен был в Печерский монастырь и пострижен. Братия же, назначенная для услужения больным, взяв его, принесла и его ко блаженному Пимену, чтоб им обоим служить вместе и равно. Но, небрежно относясь к этой службе, они забыли об обоих, так что больные изнемогли от неимения воды. Тогда блаженный Пимен сказал другому больному: "Брат, так как служашие гнушаются нами из-за смрада, бывающего от нас, то ты, если б Господь воздвиг тебя, захотел ли бы потрудиться в службе этой?" Больной же обещался блаженному: "До смерти моей с усердием я служил бы больным". Блаженный Пимен сказал ему: "Се Господь снимает с тебя болезнь твою, и теперь, будучи здоров, исполни обет свой, служа мне и подобным мне; на тех же, кто нерадит о службе этой, Господь наведет лютую болезнь, чтоб они через это наказание спаслись". И тут же больной вдруг встал и начал служить ему, а на тех нерадивых, не хотевших служить больным, на всех, по слову блаженного, пал недуг.

Исцелившийся же от недуга брат немного ему послужил, но и он, наскучясь смрадом, уклонился от Пимена и оставил его голодным и жаждущим сам же пошел и лег в другой келии. И внезапно разгорелась в нем горячка и, не будучи в состоянии встать в продолжение трех дней, он не мог стерпеть жажды и стал вопить: "Смилуйтесь надо мной ради Господа, я умираю без воды". Услыхав эти крики, братия, находившаяся в другой келии, пришла к нему и, видя, что он страдает тяжким недугом, известила об этом преподобного Пимена словами: "Брат, служащий тебе, умирает". Блаженный же Пимен сказал: "Что посеет человек, то и пожнет" (Гал. 6, 7): он оставил меня в голоде и жажде и то же испытал сам, солгав Богу и презревши мою худость. Но так как нас учат не воздавать зла за зло, пойдите сказать ему: Пимен зовет тебя - встав, приди к нему". Когда же посланные сказали это ему, тогда больной вдруг стал здоровым и, встав, пришел сам к блаженному, и никто его не вел. Блаженный много наставлял его, говоря: "Маловерный, ты здоров теперь, больше не греши. Не знаешь ли, что равную мзду будут иметь - больной и служащий ему; не пропадет бесследно терпение убогих, но кому скорбь и туга здесь, где недуг в малой степени, тем будет радость и веселие там, где нет болезни, ни печали, ни воздыхания, но жизнь бесконечная. И потому, брат, я и терплю болезнь. Бог же, Который через меня исцелил тебя от недуга твоего, Тот может и меня воздвигнуть с этого одра и исцелить мою немощь, но я не хочу этого. Ибо претерпевший (сказал Господь) до конца спасется (Мф. 10, 22). Лучше мне в этой жизни всему сгнить, чтоб в той моя плоть была без тления, и здесь терпеть смрад, чтоб там исполниться неизреченного благоухания. Хорошо, брат, стояние в церкви, в светлом, чистом, пресвятом месте, где благоугодно и благоприятно воспевать песнь Богу с видимо присутствующими ангельскими силами, ибо церковь называется земным небом, и стоящие в ней думают, что стоят на небесах. Что же представляет собой эта темная и смрадная горница? Не прежде ли суда - суд, и прежде бесконечной муки - мука? И кто терпит здесь с благодарением, праведно говорит: "Твердо уповал я на Господа, и Он услышал меня" (Пс. 39, 2). Утешая таких людей, и апостол сказал: "Если вы терпите наказания, то Бог поступает с вами, как с сынами. Если же остаетесь без наказания, то вы незаконные дети, а не сыны" (Евр. 12, 7 - 8). Ведь сам Господь увещевает нас, брат, говоря: "Терпением вашим спасайте души ваши" (Лк. 21, 19). Брат, наставленный такими мудрыми увещаниями блаженного, с тех пор неотступно служил ему.

Доблестный же страдалец и праведного Иова истинный подражатель святой Пимен, беспрестанно благодаря Бога, лежал в страданиях своих двадцать лет.

Пришло время преставления его. И было знамение в Печерском монастыре: явилось три огненных столпа ночью над трапезой, поднимаясь на верх церкви. Господь ведает, что предсказывало то знамение, но истинно было то, что Тот, "Кто творит ангелами Своими духов и служителями своими огонь пылающий" (Пс. 103, 4), уже прислал ангелов Своих за душой Многоболезненного Пимена, как за Лазаревой (Лк. 16, 22), ибо в тот день многоболезненный внезапно стал здоров и поведал, что, как предсказали постригавшие его, его исход приблизился. Встав, он обходил все келии, кланяясь всем и прося прощения. Больным же братиям сказал: "Братья и друзья мои, встаньте и проводите меня. И вдруг, по его слову, болезнь отступила от них, и они выздоровев пошли за ним. А он, войдя в церковь, причастился Божественных Тайн и потом, взяв погребальный одр, понес его (при чем никто не указывал ему дороги) к пещере, в которой он никогда не был и которой никогда с рождения своего не видал. Войдя же пещеру, он поклонился гробу преподобного Антония и показал место, на котором желал быть положенным.

Потом он открыл пречудную тайну, указав на гробы братьев, лежащих вблизи. "Здесь, - сказал он, - вы положили в этот год двух братьев - одного без схимы, а другого в схиме. Которого вы положили без схимы, того найдете в схиме; ибо он много раз хотел постричься в нее, но не позаботился о том, однако явил дела, достойные этого образа, и потом по смерти Господь даровал ему схиму. Другого же брата, которого вы положили в схиме, вы найдете без схимы. При жизни он не хотел ее и не показал дел достойных, но говорил так: "Если увидите меня отходящим из этой жизни и уже умирающим, тогда постригите меня в схиму". Не помнил он сказанного: Не мертвые восхвалят Тебя, Господи, ни все нисходящие в могилу, но мы, живые, будем благословлять Господа: (Пс. 113, 25 - 26). И потому отнята от него схимническая благодать и дана показавшему достойные дела, "ибо всякому имущему (добрые дела) дастся и приумножатся, а у неимеющего отнимется и то, что имеет" (Мф. 25, 29). Третий брат положен здесь много лет назад, и он весь истлел, но схима его остается нетленною. Она сохраняется на обличение и осуждение ему, ибо он делал дела, недостойные схимнического образа. Потому что в лености и грешных делах провел всю жизнь, не поминая Того, Кто сказал: "Кому же дано будет много, много взыщется от него". И если его не избавит молитва преподобного Антония и Феодосия, не избежит он суда страшного Судии. Ибо пострижение схимническое не приносит никакой пользы таким людям, которые не имеют дел, избавляющих от мук.

Открыв эту тайну, преподобный отец наш Пимен сказал братии: "Вот пришли постригшие меня, желая взять меня". И после этих слов он возлег и уснул в Господе. Братия же с великой честью положила его в пещере на месте, им показанном.

Откопав гробы, тайну которых поведал преподобный, братья действительно нашли три гроба. Два из них принадлежали недавно умершим. Окрыв раки, братья были изумлены точностью слов святого. Облеченный в схиму брат оказался без нее и, напротив, похороненный без схимы, был облачен в одеяния великого ангельского чина. Третьего же, давно умершего, нашли всего истлевшим, схима же его одна была цела. И много дивились неизреченному суду Божию, что он воздал каждому по делам его. Ему слава, честь и держава подобает ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНЫХ ОТЕЦ НАШИХ СПИРИДОНА И НИКОДИМА, ПРОСФОРНИКОВ ПЕЧЕРСКИХ

Они ежедневно прочитывали наизусть всю Псалтырь; когда, же от печи загорелось здание, Спиридон закрыл печь мантией и, принеся воды во власянице, угасил пламя. Память 31 октября.

"Немудрое мира избрал Бог, чтоб посрамить мудрых" (1 Кор. 1, 27). Всякая благословенная душа - проста, не имеет в себе ни лукавства, ни лести, как сосуд и жилище самого Бога, так как Бог Дух есть прост. Потому и апостол говорит: "Буия мира избрал Бог, да премудрыя посрамит". Из таких избранных был преподобный отец наш Спиридон, о котором предстоит речь.

Этот блаженный, происходивший не из города, но из одного селения, был совсем прост относительно хитрости книжной и невежда на словах, но не разумом духовным и не делами богоугодными. Ибо страх Божий, который есть начало премудрости, имея в сердце своем, пришел он в Печерский монастырь и приступил к жестокой монашеской жизни.

Не зная грамоты, он начал учиться читать книги, хотя был немолод летами. И выучил он наизусть всю Псалтырь, и крепко трудился о спасении души своей, беспрестанно воспевая Псалтырь, и всякий день до конца.

Бывший тогда игуменом Пимен - постник - видя, что он муж смиренный и трудолюбивый и постоянно прилежит молитве и посту и во всем непорочен, поручил ему богоприятное послушание - печь хлебы, приносимые к Божественной литургии, на Таинство хлеба Христова, то есть просфоры. Блаженный же Спиридон, усердно работая в пекарне, не отменил своего подвига и труда духовного, но порученную ему работу исполнял со всяким благоговением и страхом Божиим. Труд рук его - было чистое и непорочное приготовление жертвы, приносимой иереем; плод же уст его, который он приносил, была жертва постоянной хвалы Богу (Евр. 13, 15). Когда он рубил дрова или месил тесто, имел в устах своих псалмы Давида, чтоб, по обычаю своему, ежедневно кончать Псалтырь, что он и исполнял.

Однажды этот блаженный, делая обычную свою работу, развел огонь, чтоб печь просфоры, и от вырвавшегося пламени загорелась крыша келии. Тогда блаженный, взяв мантию свою, закрыл ей устье печи и, завязав рукава власяницы своей, побежал с ней к колодцу, наполнил ее водой и, поспешно возвращаясь с водой, звал братию, чтоб помогли ему тушить, Братия, сбежавшись, увидала дивную вещь - мантия, которой блаженный закрыл устье печи, не сгорела и вода, которой погасил пожар келии, не вытекла из власяницы. И прославили громко Бога.

Был у блаженного Спиридона помощник - один брат, именем Никодим, который во всем был с ним единомыслен и единонравен, в молитве и в ручном труде.

Оба они ревностно и богоугодно послужили в деле печения просфор тридцать лет, чисто и непорочно совершая свое дело и, преставившись, в добром исповедании насыщаются славы Божией, которую видят уже больше не под видом предлагаемого хлеба, но лицом к лицу.

Их святыми молитвами да насытимся достойно и мы хлеба жизни, благодати и славы Христа Иисуса. Ему с Богом Отцом и Святым Духом подобает честь, слава и поклонение, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

ПОСЛАНИЕ ПРЕПОДОБНОГО ОТЦА НАШЕГО ПОЛИКАРПА КО БЛАЖЕННОМУ АКИНДИНУ, АРХИМАНДРИТУ ПЕЧЕРСКОМУ

О святых блаженных черноризцах Печерских (жития которых помещены в этой второй части)

Блажен, кто сподобится быть положенным с ними, блажен и спасен, кто сподобится быть записанным с ними; с ними же и меня да сподобит Господь милости в день суда молитвами твоими!

Великие поистине подвиги были совершены теми святыми черноризцами, которых добродетельное житие я помянул. Дивлюсь, как доселе молчали о них. Или, как сказал Господь: "Никакой пророк не принимается в своем отечестве" (Лк. 4, 24). Но если по нашей небрежности угаснет такое светило - то как могут засиять от него лучи, то есть подражание наших братьев? Написал я тебе, честный архимандрит Акиндин, о прежде упомянутых святых и преподобных отцах: о чудотворениях одних, подвигах других, крепком воздержании третьих, послушании одних, прозорливости других, - обо всем этом свидетельствует твоей лавры черноризец, а мой господин епископ Симон. Но другим покажутся невероятными мои повествования, ради величия описанных дел. Причина же их неверия будет та, что знают, как грешен я, Поликарп. Но я, как приказало мне твое преподобие, написал тебе то, что постиг мой ум, и сохранила память, чтобы, если оно и не будет полезно тебе, то осталось для пользы тех, кто будет после нас, как сделал и блаженный Нестор. Скажу ясно, что если бы я умолчал о делах тех, кого помянул, то они, вследствие неведения о них других, были бы совсем забыты, - как и было до этого дня. И вот, в пятнадцатый год игуменства твоего записано мной то, о чем не поминали 160 лет. Ныне же, благодаря твоей любви, услышанным стало то, что было утаено, чтоб всегда была чтима и хвалима память любящих Бога, которые, угодив Ему, были увенчаны от Него. И великая мне радость украшаться ими, и думаю я, они покроют студные дела мои ради того, что только напомню я о делах их, хотя сам и не совершу их. Я думаю, что описал чудотворения тех, которые достойны быть на небе наследниками ангельской славы. Ведь они жили на земле ангельской жизнью, не радея здесь о плоти, но, как бесплотные, с пренебрежением относились к земному и все житейское считали за сор, чтоб обрести Единого Христа, Которого Единого возлюбили и привязались любовью к Нему, и предали Ему свою волю, чтоб от Него принять обожение. Он же взамен трудов их даровал им на земле возмездие - дары чудотворения, на небе же прославил неизреченной славой.

Я, грешный, подражаю писанию древних святых. Ибо они повествовали и с великим трудом разыскивали святых, подвизающихся в пустынях и горах и пропастях земных. И писали о них, иных святых видев сами, других же слышав житие и богоугодные дела, и мы, читая их, наслаждаемся теми духовными повествованиями. Я же недостойный не достиг истинного разума и не видел ничего из описанного; но, руководясь тем, что слышал, написал для тебя, отец, то, что рассказал мне преподобный епископ Симон. Я не обходил никогда святых мест, не видел ни Иерусалима, ни Синайской горы, так что не могу прибавить ничего к повести, чем, по обычаю, украшают речь свою умелые рассказчики. Но я не буду ничем хвалиться, как только святым этим монастырем Печерским и бывшими в нем святыми черноризцами, их жизнью и чудесами, которые поминаю я с радостью, ибо и я грешный желаю молитв тех святых отцов.

Много же старания нужно для того, чтоб вспомнить, похвалить и ублажить всех, скончавчихся в Господе здесь, в этом блаженном Печерском монастыре; потому что они посвятили себя Богу молитвой и богоугодными делами не с одинадцатого часа, но от юности своей и, пожив много лет, в доброй старости отошли ко Господу. Ни на один день и час не изменяли они своего молитвенного правила. Они были насаждены в доме Божией Матери, и потому процвели как пальмы, и возвысились как кедры на Ливане (Пс. 91, 13), в поощрение нам и к теплейшему усердию к соревнованию им и подражению добродетельной жизни их, во славу же и честь Всесильному и Всеблагому Подателю обильных щедрот и в немощах наших крепкому и скорому Помощнику, Христу Богу нашему, Которым мы живем и движемся, и существуем (Деян. 17, 28). Ему от всей твари подобает боголепное поклонение ныне и присно, и во веки веков. Аминь.